- Как?!..- Сгусток голоса, тенор, смешав диапазон и октаву, превратившись в смесь искаженного произношения и акустики каменных стен- хотела бы я знать, может ли желтое солнце быть таким же серым изнутри, как золотистый паллаццо?- разнесся по всему залу. Короткий вопрос захлестывал волнами, отражался в каждом белом изумленном лице, лизал жаром недоумения, проникая в самые глубины девичьего сердца.-Как, как, как?

В этом зале я раньше не бывала. Круглый, темного мрамора, он казался необъятным, несмотря на то, что по углам громоздились ряды каменных скамей, и несколько помостов с высеченными на нем латинскими девизами. Никаких излишеств, как будто в просторной исповедальне. Через узкие бойницы проникал резными квадратами свет.

Аро, сопровождаемый еще одним сеньором-сеньором со странным взглядом, ленивым и в тоже время каким-то встревоженным, спустился с серых каменных ступеней, что вели к трем внушительным тронам. Ни дать ни взять господин Ночь из сказки- черный вереск волос растрепан, глаза почернели, словно дыры, даже губы сжались в искривленную черную полосу.

- Я видел многое, сладкие мои, и многое из многого навсегда осталось в душе, впечатавшись бессмертным клеймом.- Аро остановился, обвел змеиным взглядом толпу вампиров, стаю вампиров черного, серого, бордового и изумрудного оперения.- Но скажите, где видан, где слыхан этот абсурд, как крошечная девушка в одиночестве сбежала от вампира, имея под рукой ничего, кроме костяных спиц?

-Ошибается господин, у тебя и этого-то нету,- почти беззвучно прокомментировал Феликс. – Ты, lamia, их еще в орешнике потеряла...

- Ну? Скажи мне, моя прекрасная Сульпиция, скажите, Деметрий и Феликс, мои верные охотники, скажи, бедняжка Корин!

- Пусть девчонка вам и скажет,- послышался из толпы женственное мурлыканье, немедленно подхваченное большинством серых силуэтов,- Пусть сама вам и скажет, господин.

- Глупо, Афенодора,- мгновенно перекрыло его грудное меццо.- Не ребенку держать ответ, а тем, кто ее охранял. Или,- Из сиреневого полумрака выступила скуластая, высокая, отлично развитая женщина, шею и грудь которой занавесили тяжелые каштановые кудри,- Уж не кажется ли мне, что что-то скрылось от внимания славного клана Вольтури?

- Сульпиция,- улыбнулся Аро,- Чудная идея, Сульпиция. Ведь даже Марку Бруту дали высказаться, в конце концов. Пусть Корин поделится с нами всем.

Стая вампиров заволновалась, зафырчала на своем тосканском выговоре, и исторгла наружу перепуганную Корин.

- И ты, Айседора, тоже подойди,- приказал Аро.

Феликс, все это время крепко державший меня за плечи, медленно отнял ладонь. Мои старые башмаки тихонько стукнули о мраморные плиты, когда я сделала пару шагов в сторону Аро, Корин, и сеньора, так и не показавшего иных эмоций, помимо своего невероятного взгляда. Стая вампиров, шурша одеждами, сомкнулась вокруг нас, оставив пространство в виде зрачка- точь-в точь мы четверо угодили в чей-то глаз.

- Итак, Корин,- мягко начал Аро.- Я и мои милые друзья не успели тебя как следует выслушать. Пожалуйста, повтори, так что же заставило тебя отпустить драгоценную Айседору на все четыре стороны?-Корин с мольбой уставилась на меня . Тонкие пальцы вовсю тряслись, это было видно слабым человеческим глазам даже под рукавами серого балахона.

Я чувствовала себя на удивление спокойно. Точно недрогнувшей рукой застрелила из хлесткого мушкета члена духовенства, зная, что он лишь ранен, а убит незрячий червяк-паразит в его правом легком.

Я тоже взглянула в глаза Корин. Мне хотелось безмолвно извиниться, успокоить бедную служанку, пусть даже и собственным страданием. Вот только Аро стоял между нами, мешая какому-либо сближению, а мой взгляд, должно быть, был красноречив только в моем собственном понимании.

- Я повторяю...- прошептала Корин.- Я повторяю, что ничего не помню. Я помню, что она сидела ко мне спиной... И, кажется, собралась шить... А потом... Господин, вы можете смеяться и не верить, но я почувствовала себя по-смертному усталой.

-Усталой?- Аро изогнул изящную бровь.

- Так,- уже тверже ответила Корин, продолжая глядеть на меня, очевидно, находя в этом мало-мальскую поддержку. – По-смертному усталой.

-Ха-ха-ха!- затренькал ехидным смешком уже выступавший раньше из общего ритма голосок, и девушка чуть выше меня самой выступила вперед. У меня замерло сердце- глаза цвета разведенных брусничным соком чернил и иудины волосы*. Вот тебе, Феликс, ламия почище крошки Доры! – Очень интересно списать подобную оплошность на нахлынувшие воспоминания. Ты до сих пор завидуешь людям?

- Дай договорить, - одновременно попросили Аро и обладательница грудного меццо. Рыжеволосая прыснула и скрестила руки на груди, чуть скосив глаза в мою сторону.

-Я,- окончательно потерялась Корин,- Я... Я...

Стая вампиров шелестела, вздыхала,монструозно имитируя звуки живых. Словно хищные деревья с медовыми человечьими голосами, они оцепили нас, насыщали воздух смесью своего сладкого дыхания и пыльного запаха испуга. Страха, подчинения, ожидания.

Я отчаянно пыталась сосредоточиться. В черной клетке страшно... Но чего боятся они, живые прутья, живые оковы? Чего ждет Аро, властитель этого тесного мрачного мира? На что намекают сеньоры, Сульпиция и Афенодора?

То, что шептало внутри, бесенок на плече, вечно похрюкивающий прямо в ухо: « Не подчиняйся! Не подчиняйся! Это не твоя судьба!»внезапно сделал сальто-мортале с моим сердцем заодно. Слова понеслись к горлу, к губам, наружу...

- Это не ее вина!- громко объявила я. Смешок пополам с удивленным шепотом пробежался по толпе, но один взмах кисти Аро- и все стихло. Корин широко раскрыла и без того невероятного размера глаза.

- Не ее?- повторил Аро.- Не хочешь ли ты сказать, милая Дора, что одолела Корин в одиночку? Неужто мой черный котенок уже приучился обманывать всех и вся?

-Она не обманывает,- на этот раз уже вмешалась Корин.- Айседора начала петь, а потом... Потом... Господин, не иначе, как приключилось какое-то колдовство.- Я испытывала к Корин все большую симпатию, хотя бы потому, что она лжет еще хуже, чем я.

- Да, я начала петь!- перебила я.- Я начала петь ей, потому что... – Привет от Корин, Дора! А сама-то ты можешь придумать приличный довод?

- Потому что я умею усыплять чужую волю этой песенкой, Аро.

Я ожидала нового взрыва смеха, но в зале воцарилось гробовое молчание. Узор белых лиц, однако, резко поменялся- кто-то удивленно поднял брови, кто-то воззрился на соседа, кто-то поджал губы, двое или трое- в том числе и мой стриженый под пажа знакомый- прижали ладони ко рту. Аро медленно, изящно обернулся ко мне. В глазах отца снова заалел тот самый интерес, липкое, обволакивающее желание, с которым он почти что нежно вонзал мне в плечо шприц.

- Как интересно, Дора. И позволь же узнать, что же это за волшебная кантата?

- Это колыбельная Элис, Аро,- выговорила я. Забавно, когда в горле встает ком, голос звучит тверже.- Колыбельная безмолвной куклы.

Уголки яркого рта Аро резко дернулись и задрожали, готовые приподняться вверх.

-Споешь нам? Ты же не откажешься... А Корин наверняка не против помочь тебе в этом маленьком представлении.

И он слегка подтолкнул Корин вперед. Та пошатнулась, выпрямилась, и уставилась на меня, словно сама хотела влезть в шкуру марионетки.

Шанс...

И я запела.

- Уж нету сил, мне верность не мила, теплый язычок мой давно остыл, песню мне не спеть, песней я жила.- Корин смежила веки и закружилась, встав на мыски. Поклон, костлявые руки порхают в воздухе, ступни рисуют на полу чародейское кружево... На момент меня даже охватила зависть- почему, почему люди могут так танцевать, только когда мечта плотным сгустком пробивается сквозь сознание? Корин встала на руки, изогнулась мостиком, и снова легко вспрыгнула в человеческое положение, отбросив русые пряди с лица.

- Просыпайтесь, Корин...- прошептала я, глядя на то, как она безмятежно поводит руками посреди глядящих во все глаза вампиров-зрителей.

Корин подчинилась. Мечтательность и спокойствие схлынули с лица, но отчаяние уже не было таким непроницаемым. Это уже потихоньку превращалось в подобие надежды.

- Так все и происходит, господин,- тихо произнесла Корин.- Мне кажется, именно так устают смертные...

Аро часто, прерывисто дышал. Теперь руки задрожали уже у него, он сделал широкий шаг к нам с Корин, чуть не жавшимся друг к другу. Он быстро облизнулся. Я и не подозревала, как такое умиротворенное внешне лицо способно одновременно отображать такой тайфун эмоций. Где же око тайфуна? Ну где, где разгадка? Где конец?...

- Иди,- вымолвил он.- Умница Корин, ты прощена, ты совершенно свободна. А ты...-Еще шаг, губы влажно блестят, горло так напряжено, что кажется, вот-вот забьется фальшивая мраморная вена.

- Дорогие друзья,- объявил Аро,- Возрадуемся! Вследствие этого небольшого происшествия, мне кажется, очевидно, что Айседора- Кукольник.

Словно мрачный звон стукнутого об пол фарфора разнесся в пространстве, лишь слегка задев по слуху- и в тоже время заставляющий вздрогнуть. Ко-о-он-н-н... Кукольник? Одно короткое, быстро скакивающее с языка, ладное слово уместило в один черепок все мои тревоги, сомнения и головную боль. Голова опустела, словно я пыталась подчинить себе собственное отражение. Аро погладил меня по щеке, а я даже не отшатнулась...

- Мизерная физическая сила, аномальная подвижность клеток, быстрая симпатия, получаемая от многих людей,-( Тут Аро лихо подмигнул Корин)- И даже серые глаза- все, как по преданию! Кукольник, вампир, или подобный ему, способный полностью или на мгновенье подчинять других собственной воле.

Рыжеволосая Афенодора выступила вперед. - Почем ты знаешь, Аро, что эти двое не сговорились попросту?

Аро пожал плечами.

-Ты ведь сама видела, что вытворяла Корин считанные минуты назад. По –твоему, пришедшие на суд способны на такое?

- Не сочти за недоверие, но я бы хотела ее испытать,- сказала Афенодора.- Почему бы тебе, Айседора, не повторить то же самое с Хайди?

Хайди, закутавшая лицо шелковым платком, подалась обратно в толпу.

-Нет,- улыбнулась Афенодора. – Женская челядь труслива, и проделает что угодно, лишь бы отделаться. Я, пожалуй, поверю и так. Если Айседора примет на поединок Джейн.

- Miserere me Deus**!!!- воскликнула Сульпиция, и топнула ногой в кожаном сапожке.- Аро, опомнись, она не справится!- Раздались согласные возгласы, сеньор со странным взглядом придвинулся ближе и заключил ладонь Аро в свою.

- Что же,- выговорил Аро,- Я слышал, даже очень юные кукольники не раз справлялись с подобными задачами. Не так ли? Думаю, что вам, Айседора и Джейн, будет интересно испытать свои силы, раз уж вы обе- жемчужины.

Жажда знаний слепит ученых мужей, которые не замечают, что спасенные ими девы- кровопийцы с ямочками на щеках. Любовь слепит благоразумие, и словно полное затмение находит на человека, если еще шаг- и у него в руках все. Прекрасное, благодатное затмение, ты творишь с владельцем то, что вовек бы не сделали совесть и логика! Но если вы живете в нем, Аро?

-Плохо наказывать детей поучающей болью,- выговорил наконец соноокий сеньор.- Я протестую.

- Но не хуже ли унизить , мешая младенцу показать внезапно найденное красивое стеклышко?- улыбнулся Аро.- Оно вполне может оказаться бриллиантом. Вперед, мои алмазные.

Черная оболочка медленно расступилась, давая глазам почти полностью оценить красоту зала. Аро, увлекая за собой сеньора и двух прекрасных вампиресс, отошел к мраморным ступеням. Сульпиция бросила на меня быстрый взгляд и шепнула: « Не отводи взгляда!». Неужто игра в гляделки тоже ожидаема Аро? Тем временем вперед выступила та, кого даже и девушкой можно было бы назвать с трудом. Если это создание-дева, то я не иначе как реинкарнация Железного Гейнриха.

Мы были одного роста. В глаза бросались заостренный подбородок, волосы, стриженые, как у распутниц, и несуразно большие кисти рук. Несмотря на это, стоявшую передо мной Джейн можно было бы назвать милой.

Я крепко сцепила пальцы рук. Когда-то в детстве меня учили, как образовать из них символ на удачу, но отец Ипполит говорил, что все это- игрушки дьявола, колыбель для его кошки. И что теперь будет? Нас стравят, как гончих псов? На что вообще есть власть вампиров, родни Джейн? Сгонять на солнце тучи, обращаться в летучих мышей и страшенных черных собак, сладкими голосами погружать смертных в сон, и причинять своими двумя клыками смертельную боль. Бред! Ведь Деметрий и Феликс мчались за мной сквозь так тщательно выбранные заросли чертополоха и боярышника, сквозь лес, полный смертельно опасных для нечисти осин! На дворе- светлый день, но весь замок не спит. Первородная ламия смешивает и смешивает заново вопросы и ответы на донышке разума...

Единственное, чего я с точностью могу ожидать- Джейн нападет. А мне предстоит сбросить ее с себя, отвратить боль одной несчастной чистой колыбельной, которая оказалась мечом, влитым в мои руки.

Мы стояли друг против друга, сцепив ладони, пряча взгляды.

 – Поприветствуйте противницу, глупышки,- велел Аро. Джейн коротко кивнула. Я сделала неуклюжий книксен, поскользнулась, чуть не рухнула на каменный пол. Мало того, что негоже вести себя, как благородная девица, в самодельных брюках.

Джейн слегка сморщила нос. Почему выбрали именно ее, чтобы поиграть в эту зверскую игру? Почему не мощного мужчину, не подобную кунице даму? Меня не раз кусали животные- кошки, огромные псы, даже ежики. Я наверняка вытерплю еще одно прикосновение зубов. Готова, вынуждена молчать, вынуждена быть воительницей, готова.

Но Джейн не прыгнула. Зато пришла она- ее Всепоглощающейство Боль. Алый вихрь закрутился вокруг меня волчком, разрезая каждую клеточку кожи, словно нож-масло. Мертвые лица, с грязными ногтями и полусгнившими губами, рвались внутрь, в самую глубину, чтобы достать один-единственный нетронутый уголок... Один голубой кристалл.

- Леди Элис... С глазами из кристаллов,- выдавила я, цепляясь за крошечные лазоревые отблески, мигающие в сплошной воспаленной красноте.- Что за сны...

Краснота еще гуще, слизывает кожу с плоти, забирается под ногти, в каждую складочку тела, едва похожего на женское. И посередине- два глаза, два центра, два колодца. Глаза бури. Я слышала, именно их и надо искать в смерче. Только там и можно укрыться, только они- твои тайные спасители.

Не отводи взгляда. Как можно- ведь путь к ним выложен сплошными углями, сплошными лезвиями, по которым идти босиком... Тогда- бежать, лететь, танцевать. Потому что я знаю, там, в глазах, мое спасение. Спасение голубого кристалла.

- Песней я жила.

Ее всепоглощающейство Боль обратила ко мне липкий, алый, кровавый взгляд- встревоженный взор с крохотными от тревоги зрачками. Что тебя тревожит, бедняжка? Почему ты так смотришь на меня? Ты хочешь, я спою колыбельную и тебе? Джейн, кажется, от нее не то чтобы в восторге.

- Как мне жаль тебя,- проговорила я.- Прости, я попробую спеть, хотя, признаться, у тебя здесь неуютно...

Боль застыла. Теперь внутри была только одна-единственная воронка из кусочков разбитого зеркала. Зеркало плачет. Оно еще не забыло- что такое радоваться красоте других. А ты, Боль, ты умеешь радоваться хоть чему-то?... Я тебя научу, ведь со мной голубой кристалл, а в нем- отражение крошечной больной девочки, которая знала сны в лицо. Только где же Джейн? Надо бы и ее подождать.

Но я протянула руку и погладила несчастную Боль по зрачку.

- Still you do not answer...

Вспышка- и все. Красное облако исчезло- пожалуй, резковато. Улетучилось последнее чувство удолетворения. И внезапно я поняла, что уже не неведомая властелинка Голубого Кристалла. Теперь я снова была Айседорой, просто Айседорой, нежно обнимающей за плечи сгобрленную, обессилевшую Джейн...

Руки задрожали. Я с трудом расцепила поледеневшие пальцы, выпустив Джейн. Пол поплыл под ногами, и я как сквозь вату расслышала радостный смех Аро и чей-то удивленный возглас, окликающий сестру.

...Двери зала распахнулись. Шаги гулко двигались вперед , переплетаясь у потолка в изысканнок кружево, как шелест листьев.

- Кай! Как ты вовремя, брат. Тебя, похоже, ждет приятная встреча.

- Не сомневаюсь, воистину.

-Милая Айседора, я сочту за честь кое-кого официально представить.

Медового цвета волосы защекотали мне подбородок. А в ушах весело зазвучал очень знакомый юношеский голос:

- Кукольник-кукольник, серые глаза! Зачем ты сны о сне для мира породил?

 

 

Предыдущая глава « Оглавление » Следующая глава