- Когда ты говоришь, что ведьма, что именно ты имеешь в виду? – ее пальцы перебирали мои волосы, и я изо всех сил старался не уснуть.

- Это сложно объяснить… Я могу варить зелья, – как целительные, так и яды, – делать разные колдовские штучки… - и хотя я не видел ее лица, но чувствовал, что сейчас на нем заиграла улыбка.

- Колдовские штучки..? Расскажи.

- Большинство заклинаний на латыни, так что ты все равно ничего не поймешь.

- Я знаю латынь – обиделся я.

- Но не древнюю.

Справедливо.

- А покажи фокус!

- Фокус!? – кажется, теперь обиделась она. – Это не фокусы, это магия, и с нею лучше не шутить. Последствия, знаешь ли…

- Какие такие последствия? 

- Всегда разные, но оттого не более приятные.

Несколько минут прошли в тишине – каждый думал о своем. Спустя некоторое время, я предпринял еще одну попытку достучаться до своей возлюбленной.

- Ну пожалуйста – скорчил я жалобную мину.

- Да ты оказывается тот еще вымогатель! – смех Патриции приятно ласкал мой слух. Как же давно она так не смеялась – от души, заразительно. Но показать "фокус” согласилась.

И в следующий момент, ведьмочка начала что-то непрерывно тараторить на своей древней латыни, после чего стали происходить воистину странные вещи: все мелкие предметы, что нас окружали (всего-то несколько листочков) поднялись в воздух и принялись кружить вокруг нашей парочки. 

- Ох… - сказать что-то умнее, сейчас не представлялось возможным. – Знаешь, я только сейчас понял – получается, что все те слухи, которые ходят по деревне являются правдой…

- В какой-то степени.

- То есть? – я не сразу понял, что имеет в виду Патриция, потому что вид наших сплетенных пальцев просто завораживал.

- Видишь ли, все не так ужасно, как описывают старые сплетницы. Нет никаких жертвоприношений, я не летаю на метле, и даже не умею пускать молнии глазами. Они лишь пересказывают друг другу разные небылицы, каждый раз, непременно добавляя все новые подробности. Большинство заслуг, что приписываются мне – не более чем плоды чьей-то воспаленной фантазии.

- Ясно…

Мы уже полдня сидели на нашем месте (обрыв, о котором я уже упоминала ранее), и я всеми правдами и неправдами пытался понять, что же это значит – быть ведьмой. Справедливости ради стоит заметить, что получалось с трудом. Хотя бы, потому что слишком уж часто я отвлекался на мелочи, на которые прежде не обращал внимания. К примеру, глаза у Патриции не черные, а темно- карие, а волосы оказались мягкими, как шелк. Лицо было поистине идеальной формы, а губы небольшие, но пухленькие. И, что самое интересное, с виду довольно-таки хрупкая, девушка обладала твердым характером, эксцентричным нравом и отличным чувством юмора. Правда, немного черным, но даже это мне нравилось. 

Я действительно не заметил, как из папки Патриция-просто-отличный-друг, она перешла в папку Патриция-нужна-как-воздух. Да и какая, в общем-то, теперь разница? Я слишком привык к тому, что счастье не вечно, а поэтому научился наслаждаться текущим моментом и не думать о будущем, но появление этой девушки в моей жизни немного подкорректировало мои взгляды на жизнь. Впервые за несколько лет она заставила меня задуматься: «А что же дальше? Ведь я вряд ли смогу дать ей то, к чему она привыкла. Мы с отцом и так едва концы с концами сводим». Почему-то только от одной мысли, что я могу потерять Патрицию, меня с головой накрыла паника. 

«Я позабочусь об этом позже».

- Ты вообще меня слушаешь? – как сквозь пелену услышал я голос возлюбленной.

- Да. Нет. Не знаю… - немного раскаиваясь, признался я. - Кажется, я слишком глубоко ушел в себя и прослушал половину твоей пламенной речи. Ты говорила, что..?

- Я говорила, что ты теперь тоже несешь, своего рода, ответственность. Твоя осведомленность – это нарушение негласного правила. (Стоит заметить, что в те времена, ни о какой инквизиции и речи не было). Никто не должен знать…

- Я не идиот, понимаю – резко оборвал я.

- Ты даже не можешь представить себе насколько это серьезно. 

- Что прям настолько? – я удивился, уловив в голосе девушки стальные нотки, которые появлялись очень редко.

- Да. Когда я была маленькой, мне бабушка мне даже легенды рассказывала. Понятия не имею правдивы ли они, но запугать меня ими удалось. 

- Запугать? 

- Да, но я не держу не нее зла, а в чем-то даже благодарна. Все же лучший способ донести мне всю серьезность разоблачения – через страх.

- Не поведаешь мне эти страшилки? – меня действительно интересовало все, что касалось магии. Это был новый, еще неизведанный для меня мир, поэтому я старался почерпнуть как можно больше знаний, пусть даже из легенд, что могут оказаться выдумкой.

- Ну, хорошо. Еще в 91 г. до н. э. в Чан-Яне, располагавшемся на территории современной китайской провинции Шаньдун, которая, к слову, существует и по сей день, в покоях престолонаследника были найдены некие артефакты. Придворный Чжан Чон обнаружил человеческие фигурки – давно разыскиваемое доказательство того, что во дворце занимаются чародейством.

Император Ву покинул столицу, спасаясь от летней жары. Заболев, он внушил себе, что кто-то с помощью шаманов, как называли волшебников в те времена, использует против него черную магию. Разобраться в этом император поручил Чжан Чону, хотя последний не был особенно сведущ в вопросах колдовства.

Захватив с собой собственных колдунов-гуннов из северных пограничных районов Китая, Чжан Чон вернулся в столицу и начал поиски. Вскоре были найдены люди, которых обвинили в том, что они наняли шаманов для оживления деревянных человеческих фигурок. С помощью этих фигурок она якобы намеривались преследовать свою жертву – императора и умертвить его.

Хуже того: придворный обнаружил, что в столице практиковалась особенно страшная черная магия, так называемая «ку», заключавшаяся в следующем: в кувшин помещали несколько ядовитых животных, например паука, сороконожку, скорпиона и змею. Через год кувшин откапывали, в нем должно было остаться в живых только одно сожравшее всех остальных животное. Предполагалось, что оно впитало в себя весь их яд. Выжившее животное затем могло напустить злые чары на ничего не подозревающую жертву.

Чжан Чон подверг пыткам сотни людей, принуждая их к признанию; несчастные оговорили сотни других людей, которые также были казнены. Но когда он указал пальцем на престолонаследника, принц обвинил в предательстве самого Чжан Чона, тотчас же казнил его и сжег заживо всех его шаманов.

По преданию, в последовавшей за этим гражданской войне погибли десятки тысяч людей, а наследный принц и его мать покончили жизнь самоубийством. Что же касается императора Ву, то он выздоровел и правил еще четыре года….

- Ух, ты… - только и смог выдавить я. Слишком уж красочной и реальной была картинка в моей голове: сотни, а то и тысячи человек заживо сгорают на костре за грехи, которых не совершили. Неужели ее бабушка и впрямь рассказывала ей такие истории в детстве? Передернув плечами от отвращения и выкинув ужасные видения из головы, я поднял взгляд на Патрицию. Вопреки моим догадкам ее лицо выражало сомнение. – В чем дело?

- Да вот думаю… Рассказывать ли тебе…?

- О, так ты мне не доверяешь? – даже не знаю, чего в моем голосе было больше: разочарования или злости. 

- Ты же знаешь, что доверяю – мягко уверила она и провела кончиком пальцев по моей щеке, послав электрический ток по всему телу.

- Как ты это сделала? 

- Что именно? – недоуменно переспросила ведьма.

- Мм… - медленно протянул я. Надо же, я только сейчас понял, что моя реакция на прикосновения возлюбленной было абсолютно естественно. Все это было так ново для меня!.. 

Я поспешил сменить тему.

- Так о чем ты собиралась мне рассказать? Какие еще секреты ты хранишь? – пришлось очень постараться, что бы скрыть свое недовольство.

- Я тут подумала… - неуверенно начала девушка, рукой остановив все язвительные замечания, что уже готовы были сорваться с губ. – Раз уж я рассказала тебе о ведьмах, то и о других стоит упомянуть.

- Других…?

- Ну, знаешь… Ты же не думал, что ведьмы – единственная существующая нечисть? – немного нервно спросила Патриция.

- Так… А вот с этого места по подробнее.

- Существуют также кикиморы и вурдалаки. 

- А это еще кто такие? – устало выдохнул я. Видимо, лимит новой информации на сегодня превышает все допустимые нормы.

- Кикиморы – иначе вервольфы - мифологическое существо, обладающее способностью превращаться из человека в животное. Считается, что кикиморы могут быть врождёнными и обратимыми. Врождённые — это те, кто несёт родовое проклятие или в случае, если беременная женщина неожиданно увидит волка или съест мясо животного, которое убил волк. Обратимые вервольфы живут в берлогах, бегают в лесах, но сохраняют свой, так называемый, человеческий внутренний мир. Возвратиться к человеческому подобию обратимые кикиморы могли естественным путём через несколько лет. Врожденные же всю жизнь проводили в семье как обычные люди, а по ночам, превратившись в волков, истребляли скот. Ну, или вурдалаков – со смешком добавила Патриция.

- А вурдалаки?

- А что вурдалаки? Они зазнаются и даже не признают кикимор достойными противниками. Не знаю, как обстоят дела со всеми ними, но те, что я встречала, были чертовски самоуверенны – пожаловалась ведьма.

- Кто это?

- Вурдалаки - нежить, питающаяся человеческой или животной кровью.

- Стригои?

- Верно! Именно так их называют в румынской мифологии. Что ж, раз уж ты знаешь об этих тварях, то я не буду тратить время на глупые рассказы – отозвалась Патриция и потянулась ко мне за поцелуем. Решив подумать о новой информации как-нибудь на досуге, я с удовольствием перешел к более приятному время провождению.

Предыдущая глава « Оглавление » Следующая глава