Меню сайта


Фанфикшн


Медиа



Творчество


Актёры



Поиск по сайту




Статистика:



Дружественные
проекты


Twilight Diaries - Сумеречные Дневники: неканоничные пейринги саги Стефани Майер в нашем творчестве





Главная » Фанфики
[ Добавить главу ]




Загадки Турандот




Глава 7 (3)




Окончив разговор и подавив желание разбить треклятый кусок пластика вторично, Аро покинул кабинет и поднялся на следующий этаж – в картинную галерею. В который раз осматривая свои сокровища, он размышлял. Аро был восприимчив к искусству – редкое качество для личности столь прагматичной, - и к живописи более всего. Даже музыка не всегда пробуждала в нем ту же глубину чувств, что визуальные образы. Свет в галерее не гас никогда – сюда неимоверными усилиями провели электричество, и каждая из бесчисленных картин коллекции была вырвана из мрака при помощи отдельного светильника, а узкие окна - плотно закрыты внутренними ставнями, чтоб краски не блекли под гнетом безжалостного аппенинского солнца. Аро особенно любил картины Караваджо – эти фигуры, выступающие из темноты, цвета - яркие и мрачные одновременно, и атмосферу страха и тоски, что пропитала едва ли не каждое из этих полотен. Жемчужина его коллекции, «Юдифь, убивающая Олоферна», была помещена в самом конце галереи, ее траурный фон почти сливался с мраком помещения. В отличие от большинства работ с этим сюжетом, здесь изображен сам момент убийства: из шеи Олоферна хлещет кровь, глаза полны страдания и страха, и златовласая Юдифь – прекраснее небесных ангелов, держащая его за волосы одной рукой, кромсает плоть жертвы клинком. Она чуть отодвинулась, вертикальная морщинка пересекает гладкий лоб, и нежное лицо почти кривится в гримасе отвращения. Старуха же, стоящая по правую руку, смотрит жадно – она ждет, когда же наконец голова отделится от тела и займет свое место в холщовом мешке.

Принцесса Турандот не стала бы кривиться или отступать – она б рассекла шею одним взмахом, и без брезгливости, без страха рассмотрела бы свою добычу, словно Персей – голову Медузы Горгоны. Она б не прятала ее в мешке, а пронесла бы гордо перед всеми, подняв в воздух. И все бы расступались перед ней – иные в страхе, а иные в восхищении, и алые глаза горели б сатанинским пламенем.

Стоило ему о ней подумать, как тотчас будто волна жаркого дыхания обдала скулу, и мелодичный, чистый голос шепнул в ухо: «Загадок три, а смерть одна». Аро смотрел – смотрел на поток крови, пятнающий ложе Олоферна, на бледный лик Юдифи, сосредоточенной в своем усилии, и на багряные ткани шатра, несколькими мазками выхваченные из общей черноты фона. Да, смерть одна для всех, и для вампиров. «И для твоей жены. И даже для тебя», - опять шепнул все тот же голос. «Да, даже для меня», - согласился он мысленно. Черты Олоферна расплылись, исчезли, и вместо них Аро увидел на картине собственное лицо. Но тут же, разгневанный, прогнал морок прочь. И на мгновение вообразил ее – восковая кожа, закатившиеся глаза, и река крови льется из разорванного горла. Он представлял этот вкус, почти ощущал его на языке – соленый и в то же время сладкий, сладкий, как мед в его человеческой жизни, чью сладость он все еще помнил, хоть смутно. Он может сделать это с ней в любой момент – в любой, когда только захочет. Одно его движение – и она мертва. Так и с Сульпицией. Так было и с его сестрой. Аро не любит вспоминать об этом, но иногда, в подобные минуты, воспоминание помогает мыслить ясно. Контроль по-прежнему в его руках, хоть Кай, похоже, думает иначе…

Змея, услышь она такое, скривила бы узкие губы в ухмылке. В Париже, в своей квартире с окнами на Пляс де Вож она, не зажигая света, заканчивала ранний завтрак. Пригубив водянистый чай – режим не позволял ни крепкой заварки, ни кофе, - поставила чашку на блюдце и вышла на балкон, накинув шаль. В начале сентября в Париже ночи бывают прохладны. Сегодня это было кстати – воздух мгновенно освежил, прогнал вдоль позвоночника волну мурашек, и ноющая боль в висках прошла, оставив голову ясной и легкой. Она никогда не любила этот город, в особенности – серые парижские рассветы. На горизонте вот-вот встанет солнце, и алая полоска уже прорезала синюю мглу. В комнате звучала тихая музыка – виниловая пластинка проигрывалась с едва заметным шорохом. Вот сигарета покинула пачку, щелкнула зажигалка, и струйка дыма потянулась в воздух. Она курила, глядя на пустынную площадь, город потихоньку просыпался, нарастал гул машин, и Каллас* пела о надежде, горе и тоске. Она курила редко, и каждый раз испытывала наслаждение. Конечно, ей не следовало делать этого накануне репетиции, но она не смогла удержаться. В Италии ее называли ослепительной, и нынешним вечером она будет блистать. О, да – крохотная доза никотина не помеха. Ария приближалась к концу, и голос Каллас взлетел в финальном форте – сигарета закончилась, оставив горьковатый привкус. Она вернулась в комнату, чтоб выключить электрофон,** взгляд обратился к репродукции, висевшей на стене. «Медуза» Караваджо – отрубленная голова, из шеи все еще стекает кровь, лицо искажено гримасой, мертвые волосы-змеи повисли, как плети. Ход сделан, теперь – его черед. «У тебя нет власти надо мною, кроме той, что ты себе вообразил. И я не отступлю, кем бы ты ни был».

- Ты привез мне автограф? – задал вопрос Эдвард, едва Карлайл показался в дверях гостиной. Тот слабо улыбнулся:

- Да, - ответил он, протягивая программку.

Эдвард почти выхватил из его пальцев тонкую брошюру и принялся изучать надпись, сделанную прямо под названием оперы – тонко, но в то же время твердо прописанные буквы, почерк ровный и четкий: «Эдварду Энтони Каллену с наилучшими пожеланиями. Сольвейг Нильссон». Дальше шла дата и подпись. Эдвард провел по строчкам пальцами почти благоговейным жестом, а затем поднес к губам бумагу, вдыхая запах. Взгляд его при этом сделался мечтательным:

- Она сказала что-нибудь?

Карлайл лишь вздохнул:

- Спросила твое имя, когда я упомянул, что прошу автограф для своего сына, и затем уточнила, не тот ли это милый молодой человек, который был со мною на «Электре» четыре месяца назад, но так и не решился подойти после представления.

Если бы вампиры могли краснеть, в эту минуту Эдвард напоминал бы цветом мак.

- Не думал, что она меня запомнит.

- У нее отличная память на лица, - возразил Карлайл, - а у нас были места в ложе над сценой.

Эдвард кивнул:

- Я помню.

Он продолжал держать в руках брошюру так бережно, что Карлайл не сомневался - вскоре эти несколько листов бумаги будут помещены в рамку и займут достойное место в комнате его приемного сына рядом с дисками и фотографиями. Нельзя сказать, чтоб эта привязанность не беспокоила его – уж слишком Эдвард был меланхоличен. И слишком уж любил мечтать.***

Оставив галерею, Аро прошел в библиотеку. Хвала богам, визитов нынче не было, и он был предоставлен сам себе. На его удачу, библиотека оказалась пуста – Кай был в своих покоях, а Марк, по-видимому, сегодня предпочел страдать в другом уголке замка. Стража не показывалась, словно ощущая его настроение. Он остановился у полки с пьесами Шекспира, но мысли были далеко. Даже спустя вереницу столетий жизнь, как оказалось, все еще способна преподносить ему сюрпризы. Он был уверен, что сможет заранее предугадать все повороты партии – людские натуры одинаковы из века в век, однако же, расчет не оправдался. Она умела заставить события вращаться вокруг себя – навык, которым Аро, как он думал, владел в совершенстве, и все же преимущество оставалось на другой стороне. Она честолюбива, как он сам, и жажда власти, вне сомнений, ей не чужда. Чтобы победить, он должен думать, как она, а это кажется простым: достаточно представить, как поступил бы он на ее месте. «Вам это только кажется», - проговорил воображаемый голос. В ту первую встречу они говорили о смерти, и в этот миг ее слова отчетливо всплыли в сознании. Вампир покачал головой. «Возможно, что и так, и я опять ошибся». Он наугад взял с полки книгу. «Ромео и Джульетта» - гласил заголовок, и Аро, взглянув на него, рассмеялся.

До генеральной репетиции осталось больше двух часов, а это значит, что в ее распоряжении еще по меньшей мере минут сорок. Она бегло осмотрела книжный шкаф – Сольвейг останавливалась в этой квартире не часто, все книги, что она любила, остались в Лондоне. Вот, кажется, Шекспир – неплохо. Она взглянула на обложку: «Ромео и Джульетта» значилось на ней, и кривая усмешка вдруг тронула тонкие губы.

Вечером, проходя мимо покоев брата, Аро услышал музыку. Это был «Реквием» Верди – солисты пели “Lux Aeterna”. Дверь отворилась. Афинодора, показавшаяся на пороге, с приветливой улыбкой пригласила его войти, и он не стал отклонять приглашение – Кай был нужен ему в тронном зале, но перед этим хорошо бы переговорить наедине – без Марка. Как раз когда Аро переступил порог, изображение на плазменном экране изменилось: пришел черед “Libera me”, и камера обратилась к сопрано. Она была одета в черное, согласно обычаю: заупокойную мессу поют в трауре. Светлые волосы, зачесанные гладко, мраморное лицо в безжалостном свете софитов, сияющая вышивка на лифе платья. Ее холодные, спокойные глаза сверкали ярче вышивки, а голос не молил – разил. Аро забыл произнести приветственную фразу. Кай, пытливо наблюдавший за братом, в конце-концов сказал:
- Я выключу, - и потянулся к пульту. Аро опомнился:
- Не стоит, - сказал он и выдавил небрежную улыбку, вернув себе самообладание. – Я зайду позже, - и с этими словами покинул комнату.
Афинодора посмотрела ему вслед:
- Что это было? – спросила она мужа с нотками недоумения.
Кай ухмыльнулся:
- Видишь ли… Похоже, что наш брат питает сердечную привязанность.
Афинодора удивилсь пуще прежнего:
- Аро? Но это невозможно! Да он же холоден, как…
Кай лишь развел руками:
- Теперь все эти глыбы льда, в сиянии холода и света, у ног…****
- И чьих же?
- Угадай, - ухмылка Кая сделалась лукавой.
Афинодора посмотрела на экран.
- О боги - Нильссон, - шепнула она, - И Аро ждал легкой победы? - Кай лишь кивнул, довольный правильным ответом:
- До недавних пор это был милейший эпистолярный роман. Но я уверен: дело близится к концу, и, клянусь всеми богами, ее голоса мне будет не хватать. Вот, - он кивнул на экран, - полюбуйся: очередная жертва Аро.
Афинодора ничего не стала возражать. Она вновь посмотрела на экран, где камера взяла лицо сопрано крупным планом: в ее глазах плясали отсветы софитов, и радужка от этого казалось прозрачней хрусталя.

Он запер дверь и включил компьютер, поставив звук на минимум, но застал самый конец представления. Она первой покинула сцену, и спустя несколько минут на мобильный пришло сообщение, в котором было лишь три слова: «Март вместо января».

***
....Поцелуй ее был холоднее льда, он пронизал его насквозь и дошел до самого сердца, а оно и без того уже было наполовину ледяным.
Г.Х. Андерсен
"Снежная Королева"

Саундтрек:
http://www.youtube.com/watch?v=OJdf-QdeQnA
http://www.youtube.com/watch?v=ZodA4biIcY0

Вена, Австрия

Бал в здании оперного театра – самый роскошный из балов сезона, а Франческо Пацци - его почетный гость в течение многих лет. Являться без спутницы неприлично, и его сопровождает Хайди – выносить общество Сульпиции в последнее время стало тяжелей обычного. Марк не любит светских развлечений, после гибели супруги он предпочитает затворничество, но Кай с Афинодорой порой составляют ему компанию. Однако, не сегодня.

Вампир находит увлекательным время от времени бывать среди людей. Случайное касание – и мысли их открыты, словно развернутый свиток. Мечты, страдания, надежды… Из ложи амфитетра он смотрит на блестящее собрание, и для него они – прах, струящийся сквозь пальцы, не оставляющий следов. Вот танец дебютантов – полонез, и пары молодых людей, смешение белого и черного, торжественно ступают по паркету: диадемы девушек горят в лучах желтого света, бриллиантовые запонки их спутников сверкают при движении рук. Танец окончен, дебютанты выстраиваются в ряд по периметру зала - время выступать певцам, и Аро чудится, что слух его обманывает: имя, произнесенное церемониймейстером, не должно было звучать сегодня. Однако же, оно звучит, и в тишине она выходит в центр зала. Тяжелое платье винного цвета, выгодно оттеняющее белизну плеч и груди, рубиновое колье на шее, в тон ему - пурпурный перстень на руке. Губы как будто окрашены кровью – их чистый алый цвет пронзителен на фоне бледного лица.

Аро не получил от нее ни строчки за все эти четыре месяца и сам ей не писал, но наваждение не исчезало. Ее голос звучал в его ушах повсюду, преследовал, подобно тени: то жаркий танец Саломеи, то хладные объятия Турандот. Он размышлял, составлял письма, вершил суд в тронном зале, а в его мыслях, глумливо кривя губы, царствовала она. Он думал о ней, даже осушая человека, и у жертвы было ее лицо. И вот теперь, словно в насмешку – она здесь. И дебютантки в своих белых нарядах блекнут, отступают в тень, и Аро видит лишь ее одну – карминовый цветок среди заснеженного поля. Голос наполняет зал, но это не тот чистый, стальной звук, который все привыкли слышать. Сегодня это почти меццо – низкое, однако без следов бархата в тембре. Ее могучий голос, привычный к поединку с оркестром, вдруг обретает гибкость, и украшения в середине арии звучат непринужденно и легко, словно движения крыльев бабочки. Испания, Испания в каждом звуке, в мелодии, ритме, в ее сладостном голосе, в ее алых губах, но Аро почему-то видятся картины роскошного римского лета. Он видит Пантеон в лучах заходящего солнца, он видит стены Ватикана, руины Колизея, воды Тибра, неспешно текущие много веков, и наконец – великолепные сады вилл знати. Как же давно он там не бывал…

После продолжительных оваций звучит вступление к арии Далилы. Она поет, и ее голос горит ярче рубинов на шее – глубокий, гипнотический, прекрасный. Она поет о любви, а взгляд скользит по рядам публики и загорается, как будто вдруг найдя искомое. «Я твоя», - поет она, и низкие ноты звучат обольстительней, мягче. Сирена, наделенная властью столь безграничной, что вселяет ужас. Женщина-демон: однажды попавшему в ее сладкие сети не жить. Аро не дожидается конца выступления, он покидает ложу и выходит на балкон.

Его уединение вскоре нарушается: он слышит шелест юбок, звук шагов и чует свежий, горьковатый аромат. В лунном свете белый мех, наброшенный на ее плечи, отливает серебром. Не глядя на Аро и не сказав ни слова, она извлекла из крохотного клатча сигарету.

- Вы курите? – спросил безмерно удивленный вампир прежде, чем успел как следует взвесить слова.

Она наконец-то повернулась в его сторону, взглянув прямо в глаза с легкой усмешкой:

- Иногда, - ее тембр еще не утратил тех низких, вибрирующих нот.

- Ведь это вредит голосу.

- Вредит, - пожала она плечами, - но что поделать: у всех нас, смертных, есть тяга к саморазрушению. Эрос и Танатос, помните?

Она произнесла имя бога любви, будто покатала во рту леденец. Слова упали в ночной воздух, растворились в нем, и Аро ощутил волну жара. Бал гремел, отголоски музыки и смеха доносились сюда, где мрак и холод разгонялись только уличными фонарями да отсветами, проникавшими из зала сквозь стеклянные двери балкона.

- Признаюсь, ваше появление здесь стало сюрпризом, - нарочито небрежно бросил он.

- Приятным? – осведомилась сирена с улыбкой, но глаза ее жгли холодом. Так улыбалась Турандот, загадывая первую загадку.

- Неожиданным, - он уклонился от ответа. – Не знал, что у вас есть нижний регистр. И если память мне не изменяет, петь должен был кто-то другой.

Она кивнула:

- Вы помните все правильно. Замену пришлось подбирать быстро, на репетиции не оставалось времени. Я согласилась только из уважения к дирекции.

- А мне казалось, приглашение сюда – честь, – не без иронии заметил Аро.

Она ухмыльнулась:

- Для многих – очень может быть. Я пела здесь несколько лет, пока мне это не наскучило.

- Не любите балы?

Она легонько дернула плечом:

- Увы. Я не танцую вальсов и не жалую снобов, которых здесь в достатке.

- Я уверен, что вам страшно хочется стереть с их лиц напыщенное выражение, – поддел Аро, - Мечтаете здесь станцевать румбу?

Она расхохоталась – громко, искренне, слегка откинув голову назад и обнажив белое горло.

- Лучше танго, - выдохнула Сольвейг, отсмеявшись. – Вы угадали мое тайное желание.

- Помочь вам исполнить его? – спросил он вкрадчиво, протягивая руку.

Она вздохнула:

- Не сегодня, - и указала на тяжелый подол платья, - я не одета для такого танца. Да и потом…. – глаза ее блеснули, - Вы не сможете.

- Я? Не смогу?

Сольвейг махнула рукой:

- Я не о том. Латинские танцы – не столько техника. Это пламя. Эмоции. Страсть. Говоря прямо – все то, чего в вас нет, - она поймала на ладонь снежинку и растопила ее, сжав в кулаке.

- Вы ошибаетесь, – во вкрадчивом голосе вампира мелькнули нотки стали. – Могу заверить вас.

Прозрачные глаза обратились к нему.

- Я ошибаюсь редко.

- Как и я.

Она отвела взгляд и оперлась о перила, вглядываясь в ночные огни. Ее накидка распахнулась, обнажив мраморную кожу декольте, и в полумраке влажно поблескивало ожерелье, словно кровавая полоса, пересекающая горло. Высокая, с гордой осанкой, в своих белых мехах она походила на Снежную королеву. Бриллианты больше подошли бы ей – тому холодному сиянию, что она источала.

- Почему вы оставили балет? – наконец Аро задал вопрос, давно его интересовавший.

- Я занималась им лет до тринадцати, - спокойно ответила она, не изменяя позы, а он смотрел на ее профиль в лунном свете, - а потом… Мой голос сказал свое слово.

- Ваш рост, по-видимому, тоже, - добавил Аро, отмечая, что она как будто стала выше. - Вы на каблуках? – уточнил он с неудовольствием.

- Да, - она приподняла подол платья, обнажая сперва алую туфлю на бесконечной шпильке, тонкую щиколотку и затем – стройную лодыжку почти до самого колена. Аро недолго наслаждался видом – подол упал на землю так же быстро, как и поднялся. – Вас беспокоит злосчастный дюйм? – прибавила она со смешком.

- Нисколько, - он, разумеется, солгал, и она поняла это. Едва заметная улыбка возникла на алых губах.

- Вам следует вернуться к вашей спутнице, - сказала Сольвейг после паузы. – Бросать ее одну надолго неприлично.

- Не правда ли, она очаровательна? – спросил Аро со сладчайшей улыбкой.

- Юна, - спокойно отметила Сольвейг, - ей впору становиться дебютанткой.

- А вам, я полагаю, уже поздно, - проронил он с притворной грустью.

Она улыбнулась прохладной, любезной улыбкой, давая понять, что удар пришелся мимо цели, и ответила:

- Я ей уже была однажды, и не желаю повторять опыт. Посмотрите запись бала двенадцатилетней давности.

Аро чуть поднял брови:

- Всенепременно посмотрю.

- Расскажете о впечатлениях.

- Говорят, вы вскоре будете петь Тоску, - вдруг сказал он, намеренно меняя тему.

Она кивнула:

- Верно говорят.

- Всегда хотел увидеть вас в сцене убийства.*****

Об ее взгляд можно было обрезаться:

- Увидите. Я постараюсь играть достоверно.

- Не сомневаюсь в этом. Кстати об убийствах… За последние полгода громких было два: сперва в Милане и сегодня – в Вене. Все полагают, что преступник – один и тот же человек. Вы слышали об этом?

- Разумеется. Ведь после вашего упрека я начала читать газеты, - хмыкнула она.

- Отрадно это слышать, - усмехнулся Аро. – Этот убийца как будто преследует вас, вам не кажется?

Очередной порыв ветра, чуть растрепавший ее волосы, принес с собою новый запах, который нюх вампира распознал немедленно. И то был запах крови - тонкий, едва ощутимый.

- Возможно, - проговорила она холодно.

Ее лицо в голубоватом свете казалось неестественно бледным, и если б не стук сердца, не волны тепла, источаемые ее телом, Аро подумал бы, что перед ним создание тьмы.

Как будто вспомнив о сигарете, которую все это время крутила между пальцев, она вытащила зажигалку.

- Я запрещаю вам курить, - вдруг сказал Аро, накрывая ее руку своей, и светлые глаза, вдруг оказавшиеся опасно близко, сверкнули сталью:

- А если я не соглашусь с вашим запретом?

Он криво усмехнулся и отступил на шаг:

- Тогда можете курить сколько угодно.

Она, казалось, не нашлась с ответом. Потом все же сказала, пренебрежительно пожав плечами:

- Подчиняюсь, - и с этими словами убрала сигарету. - Вы довольны?

- Да, вполне, - ответил он, скрывая торжество.

Она вновь одарила его светской улыбкой.

- Пожалуй, мне пора. Я никогда здесь не задерживаюсь дольше часа. Приятного вечера, - и она делает движение в сторону дверей. Он перехватывает ее запястье, однако не сжимает слишком сильно - она все же смертная, ее тело хрупко, и ему вовсе не хочется оставить ей синяк, - притягивает ближе, вновь сокращая расстояние между ними. Она слегка склоняет голову, но он вдруг замирает.

- Что? – шепнула Сольвейг в его губы.

- Краска, - выдохнул Аро.

Она усмехнулась, мгновенно поняв, о чем речь.

- Другой бы стер ее губами, - бесцветные глаза, горящие не то от злобы, а не то от вожделения, казались драгоценными камнями, - Вы же медлите. А впрочем…

Она извлекла из клатча шелковый платок и медленно, нарочито неторопливо провела им сначала по нижней, а потом и по верхней губе, не отводя пылающего взгляда от лица Аро. По белой ткани расплылись рдяные пятна, и с ухмылкой она вытянула руку, чтоб швырнуть вниз испорченный кусочек шелка. Но прежде, чем пальцы успели разжаться, холодная ладонь властно легла на затылок, заставив наклониться, и губы смяли поцелуем.

Ее дыхание пахнет вишней, у нее нежная кожа и пьянящий аромат, и он целует ее страстно, не дразня, вбирает нижнюю губу, слегка припухшую от мимолетного контакта с тканью, и слизывает остатки краски, ловя ее ответный всхлип. Аро жалеет, что не может запустить руки в шелк ее волос - мешает сложная прическа, будь она стократно проклята, - и пропускает между пальцами случайно выбившийся локон. И запах крови растворился, исчез, как будто бы не существовал вовсе. Ее горячая ладонь скользит по его щеке, ласкает шею и спускается на грудь – поцелуй становится почти исступленным, и Аро чувствует, как ее пальцы проскальзывают за лацкан пиджака и прижимаются к его груди слева, накрывая сосок. Он судорожно втягивает воздух. Она вдруг неохотно разрывает поцелуй, прижимает палец к его согревшимся губам и еле слышно шепчет, превозмогая сбитое дыхание:

- Март.

Когда Аро очнулся от оцепенения, винный шлейф ее платья уже без следа растворился в толпе разряженных гостей.

* Мария Каллас (2 декабря 1923 — 16 сентября 1977) - оперная певица (сопрано), одна из величайших певиц ХХ века.

** Устройство для проигрывания виниловых пластинок.

*** События происходят еще до встречи с Беллой.

**** Цитата из «Собаки на сене» Лопе де Вега.

*****Речь идет об опере «Тоска» Дж. Пуччини. По сюжету главная героиня совершает убийство, чтобы спасти возлюбленного.

Картины, о которых идет речь: http://smallbay.ru/artbarocco/caravaggio_12.html,
http://commons.wikimedia.org/wiki/File:Medusa_by_Carvaggio.jpg?uselang=ru
И саундтрек к картинам (обязательно включите Баха, глядя на Юдифь – впечатления обеспечены: http://www.youtube.com/watch?v=ho9rZjlsyYY,
Каллас тут: http://www.youtube.com/watch?v=uIOifQrFtmU




           
            Дата: 30.11.2013 | Автор: Annet




Всего комментариев: 8


1 490827   (30.11.2013 19:51) [Материал]
Ура! Наконец-то прода! Как всегда все великолепно! Диалоги шикарные. И я заметила, что они написаны так, что их можно читать как стихи. Это очень необычно и здорово! smile wink




2 Nusha00   (30.11.2013 20:04) [Материал]
Это в высшей степени несправедливо, новая глава? О боги, три абзаца. Моя душенька этого не выдержит. Как читать...




3 Annet86   (30.11.2013 20:40) [Материал]
490827, Спасибо smile Да, вы правильно заметили - стараюсь выдерживать определенный ритм фраз.

Nusha00, Извиняюсь за три абзаца, продолжение в процессе smile Просто и так слишком затянула c обновлениями, и решила, что лучше уж так, чем вообще ничего. Продолжение, надеюсь, допишу завтра и выложу сюда же.




4 Nusha00   (30.11.2013 21:06) [Материал]
Получается, что ждешь-ждешь выхода фанфа,наконец дожидаешься, бежишь читать, а ничего нового так не узнаешь. Я конечно ворчу, но чего бы не поворчать)))




5 Annet86   (30.11.2013 21:18) [Материал]
Nusha00, хорошо, на будущее учту, что лучше не выкладывать кусками. Скоро узнаете много нового, обещаю.




6 490827   (01.12.2013 07:10) [Материал]
Annet86, мы ждем с нетерпением! А диалоги, повторюсь, просто необыкновенные! Я первый раз вижу, чтоб они были так построены. И это впечатляет! wink




7 490827   (04.01.2014 19:45) [Материал]
"Возможно, вы и будете на высоте." - на ФБ этой фразы нет. Ты специально добавила? smile




8 Annet86   (06.01.2014 11:21) [Материал]
Ага :-) Решила, так лучше будет. Нужно и там текст отредактировать.




Оставить комментарий:


Последние комментарии:

Ад для двоих. Часть I. Тёмная Библия
О! Люди!!!

Ад для двоих. Часть I. Тёмная Библия
Понятн, удачи тебе с защитой!  happy Порви там всех))) *в хорошем смысле*))

Ад для двоих. Часть I. Тёмная Библия
Я пока ушла в написание ВКР, поэтому практически не пишу ничего другого. Как только защищусь, так и вернусь, к лету или летом. Вынужденно, очень много времени жрёт диплом, подготовка к нему и ГОСам (

Ад для двоих. Часть I. Тёмная Библия
*откашливается* Понимаю, что спрашивать не очень прилично, но соскучилась по героям ужасно-ужасно!.. *осторожненько* а когда хотя бы примерно?..  happy

Майкл Шин в официальном трейлере сериала "Masters of Sex"
Жаль, что сериал не продлили, там еще можно было много показать интересного. (так тихо здесь... unsure )

Предыдущие комменты...
Обновления в фанфиках:

Ад для двоих. Часть I. Тёмная Библия Глава 13.2 (6)
Ад для двоих. Часть I. Тёмная Библия Глава 13.1 (0)
Любовь вампира Глава 17 (0)
Любовь вампира Глава 16 (0)
Любовь вампира Глава 15 (0)
Любовь вампира Глава 14 (0)
Огонь и Лёд Глава 44 (0)
Огонь и Лёд Глава 43 (0)
Огонь и Лёд Глава 42 (0)


Лучшие комментаторы:

  • Розовый_динозаврик (2453)
  • Эске (1555)
  • Кристалик (1553)
  • Lis@ (1547)
  • Jewel (1297)
  • Orpheus (1109)
  • Anabel (922)
  • ElieAngst (832)
  • ВИКТОРИЯ_ВОЛЬТУРИ (799)
  • BeautifulElfy (757)


  • Copyright Волтуримания © 2010-2024

    Сделать бесплатный сайт с uCoz



    Фото галерея





    На форуме сейчас обсуждают:


  • Болталка vol.2
  • Ад для двоих
  • Кино
  • Вампиры в искусстве
  • "Сверхестественное"


  • Мини-чат


    Онлайн всего: 1
    Гостей: 1
    Пользователей: 0

    Сейчас на сайте:


    Реклама фанфиков

    Прежде чем кинуться в пучину темных вод, чтобы навсегда остаться в царстве Аида, подумай, не забыл ли ты что-то очень важное в земном мире? Пока еще не поздно, вернись назад, к солнцу.
    Бронза конкурса "Там, на неведомых дорожках".

    Добавить рекламу