19 век, 1802 год. Девятое мая.
На небольшом рынке близ сицилийской деревушки настроение было
сонным. В небе клубились облака, холод заставлял торговок кутаться в
тяжелые шали. Покупатели приходили, вертели в руках товар, вяло спорили о
цене. Тяжелую, густую флегматику атмосферы можно было резать ножом.
Смуглая женщина с буйной копной ржаного цвета кудрей продавала
цветы в горшках. Вид у нее был не столь замученный, сколько у
большинства- женщина была очень занята. Она высматривала покупателя,
стараясь нутром почуять того, кому помимо двух пудов телятины могут
понадобится и незабудки в горшочках.
- Целую монету за пол-краюхи хлеба? Вы шутите, сеньора...
- А говорят, что Дебора, та, из избушки близ леса, молоком в плесневелых бочонках торгует...
Женщина едва слышно вздохнула. Сплетни порядком раздражали, как,
впрочем, и надобность работать. Женщина перевела взгляд на зеленую ткань
потрепанной скатерти. Посидела бы лучше дома с дочерью... Неужели во
всем округе незабудки стали нравится только им двоим?
-Кружку пива...
-Пойдем, здесь порядочной леди ничего не купить.
-Постой-ка, постой, Феликс! Гляди, какая красота!
Женщина навострила уши. Голос, окликнувший некоего Феликса, приближался. Женщина поспешно выпрямилась.
Худощавый мужчина в черном капюшоне с живейшим интересом изучал ее товар.
-Гляди, незабудки...
- Зачем тебе?- хмыкнул из тени его компаньон.- Приворотное зелье из них варить собираешься, а?
-Тоже мне, остряк! Простите, за сколько цветочки, душечка?
- 75 мелких монет за горшочек.
- Прекрасно,- маслился незнакомец,- чарующе, прелестно.
Женщина буквально пихнула ему в руку горшочек. Она гордо поджала
губы, но не могла унять предательскую дрожь в пальцах. Незнакомец
выложил целых две монеты.
-Сдачи не надо. Спасибо вам, душечка, за товар!- С этими словами незнакомец последовал за товарищем к выходу.
Женщина быстро распихала заработок по карманам, исколов пальцы о
дорогую английскую булавку, сунула три непроданных горшка в тележку, и
отправилась прочь. Надо было торопиться... Дочь дома одна.
Глава Два.
10 мая.
Я сразу признаюсь вам честно- я самая настоящая трусиха. Я боюсь
практически всего- заблудиться в знакомой рощице, щипков
раздраженных гусей, натачивать большие ножи. И уж тем более, незнакомых
путников, с которыми я даже как с явлением не сталкивалась раньше ни
разу.
Так было и с Каем. В ту ночь я старалась держаться ровно, а в
буквальном смысле корчить из себя этакую деву из общества- это придавало
уверенности. Но с постоянными вопросами Кая оставаться хладнокровной
было трудно.
- Ты живешь здесь всю жизнь?
- Да.
-Нигде не бывала?
-В двух соседних деревнях.
-Да, богатый опыт. Работаешь где-нибудь?
- Сижу с детьми или больными.
У Кая заблестели глаза, словно от какого-то предвкушения. Нет, не засверкали, как Млечный Путь, просто блеснули- и все.
-Трудно, наверное...
-Не очень. Я хорошо лажу с людьми. Я понимаю чего они хотят, и до них доходит, чего бы хотела я.
-Интересно...
Что-то настораживало. Его дыхание, звук шагов, сам Кай. Он был
определенно, таким же материальным, как я сама... Но и одновременно не
таким. Он казался более совершенным, словно я была гипсовым наброском, а
он- готовой статуей.
-Вот и развилка. Прошу.
Кай повернулся, и, непринужденно облокотившись о придорожный столб, выдал усмешку.
- Ну что же, прощай, неприветливый эльф. Буду скучать!- И подмигнул.
Мнгновение- улыбка, темный влажный глаз, знакомая дорога и ночное
небо слились в один комок. Я поспешно затрясла головой, перед глазами
посыпались серебристые звездочки. И сквозь эти звездочки я все же сумела
разглядеть, что Кая нет. Снова свернул в лес?
Пора домой и спать. Не то мне с недосыпу померещится еще тысяча Каев, а такие мысли надо гнать прочь.
***
Да. Да, да. Я еще и лицемерка, не держащая обещаний. Обещала я себе
о Кае не думать- обещала. А что в результате вышло? Даже те два дня,
пока мы снова не столкнулись, я вспоминала его образ, кожу, отливающую в
сумерках синим. Примостившись у стен школы, выцарапывала на доске
рисунки воспоминаний... Получалось похоже на ангела, так что я не
боялась, что меня застукают за неподобающим занятием.
А через три дня я снова наткнулась на Кая в роще, когда шла за хворостом. И еще через три дня...
На этих встречах я всегда чувствовала себя неуютно. Кай осыпал меня
комплиментами, развлекал изысканными речами, а все, что могла
предложить я- показать дупло двадцатичетырехлетнего филина. Ну или
спеть что-нибудь.
И снова, и снова, я испытывала это странное чувство- попробуйте
представить порочное влечение, смешанное с резкой неприязнью,
категоричным недоверием. Кай всегда держался в тени, ни разу не дав себя
как следует разглядеть, словно чудовище-принц из сказки. На принца Кай
был похож. А чудовище... Не было гарантии, что он им не являлся.
Его слова...
- Пойдем со мной, Айседора, пойдем со мной, ты не можешь вечно
прятаться. Пойдем со мной, и ты испытаешь то, о чем лишь читала, и едва
могла вообразить себе, fiorellino, идем же..
- Прости, Кай. Мне пора идти.
- До встречи, fiorellino mio.
Уходя, я никогда не оборачивалась. Что такое жизнь, я знала лишь по
Заветам Божьим и сборникам сказок. В Новом Завете призывали не
поддаваться искушению, в сказках- никогда не смотреть в глаза чудовищу.
11 мая.
- Лучиана! Лу-чи-а-на! - надрывалась я.
Подруга медленно, сонно моргнула. С недоумением взглянула на
свою вытянутую в расслабленном жесте ладонь, с черневшими на ней
маленькими ранками.
-Что ты кричишь, Дора?- Голос у нее осип.
- Лючи... Ты в порядке?
- В порядке ли?- тягуче повторила Лучиана. - В порядке ли...- А
затем внезапно дернулась, принялась теребить рукав, и затараторила:- А!
Конечно, конечно, в порядке! Почему ты спрашиваешь?
- Ты-как будто не ты, Лючи.
-Ну тебя! Кому ж я настолько нужна, чтобы захватить мой разум, а?-
Улыбающаяся Лучиана была немного похожа на девочку, которую я знаю. Но
это была странная, кривая улыбка, улыбка смертельно больного отца, когда
к нему с вопросами подходит сынишка.
Лучиана изменилась. Волосы, всегда лежавшие темными, сильными,
упругими локонами, сейчас больше напоминали содержимое супа с
водорослями. Оливковый загар плохо маскировал нездоровую бледность.
Ногти поломались и покрошились.
- Действительно, Лучиана, я каждый день вижу тебя на службе. С
каких пор ты стала такой религиозной? Все хорошо в меру, Лючи. Посмотри
на себя.
- Знаешь,- оборвала подруга, - Дело не в этом. В церковь я просто
очень давно не ходила... А ведь надо... Именины скоро, и у тебя тоже,
кстати.
- Ясно.- Я не поверила. Лучиана редко праздновала собственные
именины, наплевав на все обычаи деревни, она обожала получать подарки
именно безо всякого повода. Лючи... Слова не лезли на язык.
- Извини меня, Дора,- Лучиана попыталась тепло улыбнуться, но
улыбка снова лишь привлекла внимание к язвочкам на губам.- Я еще зайду к
тебе, обещаю. Решу одну проблему и приду.
- Что за проблема?
Лючи отвернулась.
- Ты не поверишь мне.
Я чуть не ляпнула, что человек, в восемнадцать лет знающий наизусть
двадцать четыре сказки Братьев Гримм вряд ли может во что-то не верить.
-Я попробую.
-Что же... Я доверяю тебе.
Лучиана описала резкий поворот, распахнула плащ, чуть не задев меня
полой по лицу, и продемонстрировала венок на шее. Венок цветков
боярышника.
- Ко мне приходит демон, - прошептала Лючи.- Он говорит, если я
буду... Шалить и не слушаться, то стану его обедом... Я боюсь... Может,
боярышник отпугнет!
***
Я быстро шла по направлению к дому. В боку кололо, в горле
пересохло, сердце колотилось. Лючи похожа на больную физически, но не
ментально. Выдумывает?Все же галлюцинации? Фанатический бред?
Деревня медленно сходит с ума. Нужно бежать... Или нужно
подумать? Я посоветуюсь с Каем. И одновременно устрою ему небольшой
экзамен.
Нужно вернуться засветло...
fiorellino-цветочек
Превосходный слог, люблю такой, когда льется песней. Да, пожалуй, переходы слегка быстры (это мой собственный бич, я пока с ним справляюсь не слишком успешно, поэтому молчу-молчу), но в целом хочется читать и читать! 
Порви там всех))) *в хорошем смысле*))
)