- Что с тобой такое? Ты сегодня сам не свой – в кабинет Кайуса впорхнула красивая блондинка и настороженно улыбнулась ему. По своему опыту, весьма несчастливому, нужно заметить, она знала, что в таком состоянии мужа лучше не нервировать, но его раздражительный вид уже второй день действительно беспокоил ее. 

- Афинодора, сколько раз мне повторить, что перед тем как войти нужно стучаться? 

- Прости, но ты прекрасно слышал, что я собираюсь зайти. Если не хотел меня видеть, мог бы просто сказать об этом! – женщина прекрасно понимала, что очень рискует, споря с мужем, но сдержать свой нрав не удалось.

Так и есть: уже спустя секунду сама она была прижата к твердой стене, а руки Кайуса сжимали хрупкую шею.

- Знаешь, я все не могу понять, чего ты добиваешься? Ты так мечтаешь сделать меня вдовцом? – на этих словах пальцы мужчины надавили на шею жены чуть сильнее, заставив ту хрипеть. Немного опомнившись, он отпустил ее, и снова подошел к рабочему столу, пытаясь разобраться с бумагами, над которыми возился уже как минимум целый час.

Возился – очень точное определение, ибо из головы не лезла одна невыносимая особа, которую он до этого момента считал мертвой и честно пытался забыть. Стоит ли говорить, что теперь, когда он получил известие о том, что Патриция жива, выкинуть ее из головы даже на минуту казалось непозволительной роскошью.

- Что ж, я вижу, ты сейчас не в духе, так что постараюсь не мешать – гордо задрав подбородок, Афинодора удалилась восвояси. 

- Давно пора.

Просидев над бумагами еще часа два и поняв, что от воспоминаний спрятаться не получится, Кайус переключился на другую загадку: откуда Ирвин знает о Патриции, а главное о том, кем она была для правителя.

Возможно, если он действительно был знаком с брюнеткой, то она сама ему рассказала. Не успело это предположение появиться в его голове, как он тут же отмел его. Нет, Патриция не станет болтать о них каждому встречному. В связи с этим утверждением появлялся новый вопрос: а что если Ирвин не был простым знакомым для нее? Пальцы с силой сжали подлокотник, оставляя на дереве трещины. Об этом варианте думать тоже не хотелось.

Мысли правителя перепрыгнули на еще одну важную тему, связанную с Патрицией. Хотя, что уж греха таить: все темы, так или иначе, связанные с этой девчонкой сразу же относились в разряд важных. Некоторые говорили, что у него нет сердца, и эта была чистая правда: она похитила его еще тогда, три тысячи лет назад.

Кайус усмехнулся: если бы брат сейчас захотел бы прочитать его мысли, то даже не смог бы вычислить с какой невероятной скоростью они сейчас метались с одного на другое. Впрочем, думать об Аро, который сразу же после того как выдал такие вести куда-то сбежал, хотелось меньше всего.

Но как ей удалось выжить? Ведь он сам, своими же глазами видел, как огонь поглотил хрупкую фигурку, а отчаянный крик до сих пор эхом отдавался в висках. Ночь ее сожжения, последняя ночь его человеческой жизни, никогда не сотрется с его памяти, проживи он хоть десять тысяч лет. Поначалу Кайус корил себя за то, что ничего не смог сделать, за то, что не спас ее тогда, но с годами он научился просто жить с этим, надеясь, что каждая капля выпитой крови выжжет ненавистный, и одновременно самый любимый образ из головы. Что он только не делал, что бы забыть ее! У него были сотни, а то и тысячи женщин похожих на нее, и каждую из них он бросал не найдя того заветного идеала. А если и находил, то все равно бросал: слишком больно было видеть такую похожую, но все же жалкую подделку. Черт, да он даже себе в жены выбрал женщину, которая была полной противоположностью любимой. Патриция была брюнеткой, а Афинодора блондинкой, у одной темные глаза, что в неясном освящении казались ему практически черными, а у другой были небесно-голубые, ставшие сейчас алыми. Даже по характеру они разительно отличались! Патриция была этакой бунтаркой с добрым сердцем, Афинодора же была.… Ну, она была истинной Вольтури. Холодная аристократка – именно такое определение Кайус дал ей при первой встрече и, что называется, попал в яблочко. 

Между Вольтури и женой никогда не было особой любви. Ему, как правителю, нужна была жена, для поддержания статуса, так сказать, а Дора просто согласилась на выгодную для себя партию – вот и все. Самый типичный брак по расчету, коих в это время не меряно. И если поначалу жена пыталась хоть как достучаться до Кайуса, то получив пару довольно-таки резких замечаний по поводу уровня своего интеллекта, распрощалась с этой затеей на веки вечные. Афинодора никогда не интересовала правителя ни как женщина, ни как человек. Для него она была чем-то вроде картины: приятно смотреть, но обладать не хочется. Виделся он с ней только тогда, когда этого требовала ситуация, да она и сама не навязывалась. Только вот что-то сегодня решила позлить его своей заботой. И чего ей вдруг приспичило?

В тот момент, когда Ирвин упомянул о Патриции, Дора присутствовала в зале, но, как и большинство, понятия не имела, что кто это такая и почему даже апатичный Маркус от такого известия будто ожил. Возможно, именно любопытство двигало ее, когда она, переборов инстинкт самосохранения, пришла поинтересоваться все ли у него в порядке. 

О том, кто такая Патриция и какую роль она сыграла в жизни одного из правителей, знали только его братья. Да и то, только частично, ведь это именно они нашли его той злополучной ночью.

Кайус поморщился: вспоминать в каком физическом и душевном состоянии обнаружили его братья, совершенно не хотелось. А ведь он до сих пор помнит все так, будто это было лишь вчера. Особенно этот день икс, день их знакомства. Окончательно убедившись, что в эту ночь от ностальгии так просто не уйти, он позволил красочным картинкам вновь предстать перед глазами…

Предыдущая глава « Оглавление » Следующая глава