Я притаился, ожидая своей очереди, в дальнем углу кабинета  с разбитым носом, почти не заметно выглядывая из-за серванта. Дон Аро Вольтури сидел в тёмно-зелёном кресле за низеньким круглым столиком, опираясь локтями на колени, от чего его длинные смоляные волосы почти закрыли пустые красные глаза.  Глава семейства о чём-то напряжённо думал – это было видно по плотно сомкнутым губам и отстранённому взгляду – и совершенно игнорировал окружающие его звуки. Перед ним сидел высокий мужчина с прямой осанкой, прижимая к телу маленький жёлтый чемоданчик. На переносице гостя испуганно сверкало еле заметное пенсне, а грязно-лиловый  сильно мятый пиджак красовался янтарными пуговицами. Мужчина неловко улыбался, не отрывая взгляда от озадаченного дона, то и дело нервно барабаня пальцами по чемоданчику.

- Я всё понимаю, синьор, - спокойно начал дон, выпрямляя спину. Обманчивая улыбка вновь засияла на его бледном лице. – В наше время преступность начала дарить свою печальную славу многим городам.  Но что могу сделать я, смертный человек? Клянусь, будь то в моих силах, я бы обеспечил защиту вашего торгового центра, но, увы, моя Семья не заинтересована этим делом. Сейчас у многих возникают финансовые проблемы из-за этих нескончаемых рэкетов. Признаюсь, и мой бизнес подвергается набегам жуликов и воров с дубинами. Умирает довольно много нервных клеток, пока найдёшь и проучишь недоумка.  Что я получу взамен, если дам вам защиту?

- О, дон Вольтури!  - взмолился мужчина, впиваясь пальцами в чемодан. – Я окажу вам любую услугу! Каждую неделю будет выплачиваться дань! Мой торговый центр приносит не маленькую прибыль! Я просто больше не могу терпеть эти набеги. Понимаете, это место очень людное, и на него положил глаз один влиятельный и страшный человек, - мужчина вытер галстуком выступающий пот. – Начались ночные звонки с требованиями продать бизнес. Я долго отказывался, и тогда появились угрозы. На мою жену уже покушались. Возможно, вы читали недавние газеты? – мужчина перевёл дух, увидев, что дон его очень внимательно слушает. – Взрыв машины… Она чудом уцелела, отделавшись лишь ссадинами и испугом. Позавчера мою маленькую дочку прижал в туалете один урод и приставил к виску пистолет… - мужчина захлебнулся словами.

Дон встал с кресла и подошёл к полке, где стоял  прозрачный графин. Налив воды, Вольтури с бесстрастным лицом протянул бедолаге стакан. Тот с жадностью выпил всё до капли и продолжил:

- Он не впустил ей пулю в лоб, но обещал, если я не продам Торговый Центр. Представляете, какой это шок для маленького ребёнка?! Приклоняюсь перед вашей благородностью и справедливостью, дон Вольтури! Вы один из самых уважаемых людей Италии! Молю, протяните руку помощи утопающим, когда проклятая полиция не в силах помочь населению!

Вольтури застыл, положив руку на спинку кресла, словно статуя, и долго смотрел на несчастного отца строгим испытывающим взглядом.

- Вы не смогли добиться моего соглашения документами и теперь решили надавить на жалость, только бы спасти свой бизнес? – изогнул бровь дон.

Мужчина скрючился, почувствовав в словах укор, но в глазах ещё блестела надежда.

- Вы знаете, я очень долго не решался приходить к вам, но тогда вся моя семья умрёт… 

- Кто рассказал вам обо мне такое, что вы всё-таки решили явиться? – спросил дон Вольтури.

- Синьор Горатто, - промолвил мужчина, всё больше сгибаясь под величественным взглядом главы Семейства.

- Владелец похоронного бюро? – в усмешке искривил губы дон.  – Он привёл в порядок одного из моих людей. Представляете, как трудно выглядеть в гробу достойно, когда лицо обуглено от кухонной печи, а руки вывернуты в обратную сторону? Он оказал мне услугу, и я не поскупился отплатить тем же. Вам же я ничего не должен. Много семей страдает. Вы не исключение. От чего мне радоваться, когда почти вся Италия повиснет на моей шее? Почему я обязан решать чужие проблемы?

- Вы многоуважаемый итальянец, дон Вольтури. Все ценят дружбу с вами, словно это шар золота, - тихо проговорил мужчина, преданно глядя  в глаза собеседнику.

Дон расплылся в искренней улыбке. Казалось, он принял решение этого вопроса, ещё при первом умоляющем взгляде и разыгрывал этот спектакль только для этих слов. И они, наконец, прозвучали. Видимо, Вольтури совсем не растрогал короткий рассказ о злоключениях бедного папы, раз он с таким удовольствием растягивал нервы собеседнику. Просто очень приятно понимать, что от одного твоего слова зависит чья-то жизнь.

- Хорошо. Я принял решение, синьор Минаро, - мужчина напрягся, увидев подозрительный блеск в глазах Отца Семейства. – Можете выдохнуть. Я согласен.

Минаро закрыл лицо руками, чуть не плача от счастья. Видимо,  помощь дона была его последняя надежда. Он упал на колени перед Вольтури и поцеловал ему руку.

- Право, не нужно таких почестей. Я не Папа Римский, - отдёрнул руку Аро, хотя было видно, что он  всё-таки очень польщён этим жестом.

Минаро поднялся с колен. В нашу комнату зашёл Алек. О нём мне мельком рассказывал Феликс, но встретился я с ним впервые.  На вид юноша был чуть младше меня, но выражение его лица было невероятно взрослым. Он, слегка прикрыв веки, с серьёзным тоном проговорил:

- Синьору Минаро от комиссара полиции.

Мужчина испуганно посмотрел на слугу. Улыбка стёрлась с лица Аро. Он медленно поднял руку, разрешая говорить.

- Синьор Минаро, в вашем доме несколько часов назад был взрыв. Ваша жена и дочь госпитализированы.   

Нависла минута молчания.

Дон изобразил сочувствующую полуулыбку, оборачиваясь к Минаро:

- Главное, что не мертвы, верно? Алек, - Вольтури посмотрел на юношу, - будь добр, пригласи через десять минут ко мне Кая. У нас появилась потребность вырезать банду  Гальо со всеми его дружками.

Алек молча кивнул и вышел прочь. Обезумевший от счастья Минаро, схватил руку дона и начал её трясти в рукопожатии, от чего Аро сильно поморщился:

- Синьор! Вы благороднейший человек!

- Право, полно! Полно! – Вольтури исказился в отвращении, словно прикосновение рук вызвало у него рвоту, но взволнованный мужчина этого не заметил.

Кланяясь почти до пола, синьор Минаро поспешно вышел из кабинета. Дон схватился за голову, провожая взглядом его удаляющуюся фигуру. Затем усмехнувшись, бросил на меня озорной взгляд.

- Да… Порой мой дар становится проклятьем, когда я пожимаю людям руки… Но что поделаешь? Этикет, - с печальной улыбкой произнёс он, приглашая меня присесть.

- А почему? – полюбопытствовал  я, перебираясь из тёмного угла в уютное кресло.

- С одного рукопожатия я  смогу прочесть вас, словно открытую книгу, - усмехнулся дон, устроившись на кресле. Я косо посмотрел на него. Он улыбнулся, закинул ногу на ногу и, вздохнув, протянул мне руку.

Я недоверчиво покосился на ладонь и сказал:

- Прочитаете, словно книгу? Знаете…  Вы будете очень долго морщиться.

- О, ну что вы. Я так долго ждал, чтобы узнать о вас побольше, только вот времени всё не хватало. Может, вы что-то знаете, что не знаю я?

Я тут же вспомнил о Скеленти. Стоит ли молчать? Если меня не убьют Вольтури, это ещё не даёт гарантию на то, что я не получу по голове от Мола. Я слабо улыбнулся дону и решил перевести разговор:

- Я думал, вы хотите обсудить драку в таверне…

- И это, конечно же… - спохватился дон, отдёргивая руку, и с издёвкой посмотрел на мой окровавленный нос. – Феликсу это зачтётся… Сонни вчера пришёл ко мне в кабинет и вежливо объяснил ситуацию. Я погромы оставлять не люблю, но вы половину таверны убили…

- Феликс убил, - тихо поправил я Вольтури.

- Да… - странно пропел дон. – Страшный вампир. В своё время он мог убить целое войско.

- О… Я уже понял, - сказал я, потерев нос.  

- Это звучит очень неприятно, но мне придётся сделать вам выговор, - искривил губы дон, падая на спинку кресла.  – Феликс сказал, что вы начали этот погром.

Я раскрыл рот. Сердце бешено забилось, от слов брошенных главой Семейства. Я?! Это я пнул Мола? Это я вывернул челюсть хозяину заведения? Это я бил бочкой по голове официанта? Это я ударил стулом вампира, выбив стекло?! Надо же, какой я. Моё тело напряглось, а пальцы вцепились подлокотники. Мой корпус подался чуть вперёд. У меня появилось непреодолимое желание выругаться.

- Но это не правда! – в отчаянии воскликнул я, боясь кары за то, чего не делал.

- Вот поэтому только выговор, - холодно произнёс дон, страшно сверкнув глазами.

Я, цепенея, медленно вдавился в кресло. Воистину, этот вампир обладал невероятным  даром убеждения и мастерски владел голосом, что только от одного спокойного слова леденело на душе. Улыбка была словно предупреждение или фальшивое добродушие. К тому же характер его был просто неуловим. В морге он был  любопытный, у меня в комнате – весёлый, сейчас в кабинете – рассудительный и пугающе спокойный. Красные глаза медленно выжигают меня изнутри. Даже не верится, что такой жестокий вампир сейчас помог человеку…

- Ты – член Вольтури. Новобранец  и новообращённый. Один из солдат Феликса. Ты беспрекословно подчиняешься ему и всем, кто выше тебя по положению. Любая самодеятельность в клане жестоко карается. Нам ничего не стоит убить за одну только оплошность. Полицию трогать нельзя. Применять клыки без дозволения caporegime запрещено. Убивать только человеческим оружием. Ни под каким предлогом раскрывать себя нельзя. Поймают – молчать.  Умрёшь – похороним достойно. Будешь стараться – хвала и поощрения не заставят ждать.

- Имею ли право сохранить фамилию? – посмотрел я на дона.

- Да, - хмуро ответил он. – Теперь тебе пора понять, что ты не дома. Будешь отвечать за проступки жизнью. Я верю, что Феликс перекинул всю вину на твою шкуру. У нас тебя здесь вообще не любят. Я же вижу в тебе потенциал и уверен, что ты покажешь себя как истинный боец Вольтури. Они думают, что ты шпион Скеленти, но я настоял, чтобы тебе сохранили жизнь. Наш клан – королевский. Забудь своё прошлое. Теперь мы твоя Семья. А в семье, если знаешь, все друг другу помогают. Не скупись на помощь, не жалей себя в кровной мести и дерись до конца. Тогда тебе будут помогать, мстить и драться за твою честь.  Это равноценный обмен.  Не будь эгоистом – бери ответственность. Не действуй сгоряча – советуйся с разумом. Забудь о любви – в твоей жизни больше нет места этой слабости. Теперь ты птица нашей стаи. Тебе придётся очень высоко летать и, возможно, падать. Ты будешь выходить измазанный в крови, но не посмеешь и капли тронуть без приказа. Ты понял меня, Алдо Вольтури?

Говорил дон очень искренне, серьёзно. Каждое слово я воспринимал как возложенную мне на плечи ответственность. Его речь невольно заставляла меня гордиться тем, что я теперь один из вампиров Вольтури. Аро словно дал мне ястребиные крылья и благословил на кровавый, полный опасностей полёт. Чем дальше он говорил, тем бледнее становились его губы. Чем дальше он говорил, тем выше поднималась моя голова. Чем дальше он говорил, тем ярче было пламя в наших глазах.  Теперь мне стало даже стыдно, за случившееся в таверне, хоть виновен был тут Феликс. Я почувствовал этот груз ответственности. Ответственности за членов… моей Семьи. Но когда Аро произнёс «Алдо Вольтури», я откинул все сомнения и выпрямил спину под его вдохновлённый взгляд.

- Я получил большую честь служить вам, - я не узнал свой голос. Он стал жёстче, сильнее и мужественнее.  – Я не подведу вас… сир.

Он радостно блеснул глазами. На губах застыла лёгкая улыбка. Под его удовлетворённый кивок, я встал и низко поклонился… своему господину. Порой, из некоторых людей власть вырывается и опутывает других так сильно, что от одной фразы можно признать в человеке хозяина. И я признал. Я готов служить верой и правдой. Благодаря дону, я почувствовал себя нужным и ценным.

Я вышел из кабинета, воодушевлённый речью Отца Семейства, но всё хорошее обязательно могут испортить. Рядом с дверью в кабинет, скрестив руки на груди, стоял блондин Кай, облокотившись о косяк. Он злобно ухмыльнулся:

- Как высоко Аро поднял тебе голову. Он говорил, что это я настаивал на твоём убийстве? Кстати, почти согласился.

Я бросил на него гневный взгляд. За что он меня ненавидит? Я фыркнул в ответ на его презрительный смешок. На ум сразу пришли слова дона: «Не действуй сгоряча – советуйся с разумом».

- Ничего… Мы опустим тебе голову.

Вампир отшатнулся от косяка и исчез за дверью.