Сицилия. Именно она породила и вырастила на своей земле преступную организацию, название которой порой страшились произносить многие, а сам премьер-министр Италии платил ей дань в размере порядка 300 тысяч долларов. «Cosa Nostra», что в переводе означает «Наше дело». Она заключала в себе от двадцати пяти до тридцати Семей. Она задала основы для организованного криминального мира и занимала господствующее положение.

В начале своей преступной карьеры Коза Ностра обеспечивала защиту владельцев апельсиновых плантаций, которые имели большие земельные участки. Причём  защищала от себя же. Платишь боссу дань и живёшь спокойно. А вот если откажешься… Думаю, не стоит говорить о последствиях столь смелого поступка. Храбрые сердцем  лежат в соседнем кладбище. Именно от этих «запугиваний» проросла деятельность под названием рэкет. Денег капало не мало, но это лишь первая стадия! Во времена «защиты» организация ещё официально не являлась преступной группировкой, но после принятия решения о расширении ареала своей деятельности… О, да. Вот тут-то всё и началось…

США. Чего стоит вспомнить «ревущие» двадцатые, после принятия поправки в американской Конституции. Именно в эти года наблюдался взрыв преступности. Что же являлось динамитом, который буквально разорвал США? Закон Волдстэда запрещал производить и продавать спиртное. Однако он не запрещал пить…  Можно смело сказать, это был расцвет бутлегерства. Появилось множество незаконных маленьких винокуренных заводиков, производивших низкосортные алкогольные напитки. Заметьте, это уже не Италия, а Америка.

 Вообще, произошло много чего: воины Семей, «обновление крови» (за одну ночь погибло сорок человек). Но ближе к 80-ым годам сила мафии стала медленно угасать. Коза Ностра начала сдавать позиции после ареста Бернардо Бруска – ближайшего соратника Тото Риины – главы самого влиятельного клана мафии. Тут-то всё и покатилось, но отметить хочется не это. Как я недавно узнал, Вольтури, Скеленти и Аллеси, будучи нечестью, являются одними из самых влиятельных и сильных Семейств. Но тогда почему о них нет ни слова в истории мафии? Неужели даже сама Коза Ностра не коснулась их? Быть может в списке Семей, входивших в эту организацию, о них просто умолчали или забыли вписать? Ведь синдикат, состоящий из простых смертных, рядом не стоит рядом с синдикатом вампиров и оборотней. Это всё  равно что кусок свежего мяса бросит вызов  голодному тигру.

Я очень плохо знаю Скеленти и Вольтури, но Аллеси давненько промышляют на Сицилии. Если они существуют уже очень давно, то Коза Ностра не могла не задеть эту Семью. Что-то здесь не складывается. А если Скеленти обитают в Америке то… Чёрт, там же и находятся все криминальные провинции! Ну, не может быть такого, что об этих трёх самых сильных Семействах в истории не уделили ни слова!

***

Несколько минут я тупо смотрел на зеркало, покрытое невероятно толстым  слоем пыли. Не то что бы во мне проснулась уборщица, просто я переоделся и хотел бы видеть себя в новом одеянии. Однако дотрагиваться до этого многовекового праха мне как-то не хотелось.  Я вздохнул и всё же провёл указательным пальцем по мутной поверхности. Странно, но на месте, где по логике должны были отразиться мои глаза, я увидел лишь часть мускулистой груди атланта. Я, несколько встревоженный таким явлением, уже смело провёл по зеркалу ладонью, собрав всю грязь, и… увидел лишь  сердитый взгляд гипсовой головы.  «Какого черта?!» - вскрикнул я, и начал лихорадочно ощупывать своё лицо и руки, дабы убедится в своём существовании.  Мои пальцы прощупали каждый миллиметр одежды. Кажется, всё вполне осязаемо. Я вплотную подошёл к зеркалу, сплюнул на палец и интенсивно потёр  маленькую часть поверхности, приняв это недоразумение, за непроглядный и прилипший слой пыли. Ничего. Меня будто не существует. Я сглотнул и попятился назад. Это что же получается?... Кажется, я забыл задать Феликсу самый главный вопрос: кто я, черт побери?!

Вдруг за дверью послышались быстрые шаги и возгласы. Слова становились всё чётче и чётче: «… знаешь ли. Кто сказал Бернаскони, что нужно идти в тронный зал?!  Феликс?!  Ему разве никто не говорил, что завтрак был перенесён на позднее время?! К двенадцати и одну четвёртую этой кучи-молы  разгрести не успеют!». Дверь неожиданно распахнулась и на пороге элегантно появилась фигура дона. Он всё так же лучезарно улыбался и сверкал своими хищными глазами. Я опешил.

- Здравствуйте, здравствуйте, синьор Бернаскони, - он сделал широкий шаг ко мне. Его глаза  нервно забегали по комнате. – Хорошая комнатка. Всё ли устраивает?

- Да… это… - выдавил я из себя, совершенно забыв поздороваться. – У вас зеркало… того… сломалось.

Чёрт! Что я несу? Неужели мой разум совсем размяк?!

Дон вопросительно приподнял бровь и бросил настороженный взгляд на злосчастный предмет интерьера.

- Вы про пыль, синьор? – вдруг из дверного проёма выглянула тёмноволосая голова Феликса. Интересно, интересно. Пять минут назад со мной на «ты», теперь на «вы»…

- Нет, просто оно перестало выполнять свою основную функцию…

- Какую же? – удивлённо спросил дон, продолжая улыбаться.

- Отражать, - уверенно сказал я и ткнул указательным пальцем на несчастное зеркало.

Дон поспешно взглянул сначала на меня, потом на зеркало.  Я продолжал недоумевать, наблюдая  за Вольтури. Он словно шарик, надувался какой-то ребячьей радостью. Уверен, пройдёт минута-две, и синьор лопнет от восхищения и счастья. Мысленно представив эту сцену, я невольно улыбнулся мыслям. Но тут же вспомнив, какие важные и опасные люди передо мной стоят, я сразу сделал кислую и недовольную  мину.  Трудно сказать, что я конкретно чувствовал, ибо это был целый коктейль эмоций и предчувствий, но лидировало беспокойство. Кажется, что-то будет. Однако такой сладкий взгляд дона вводил в смятение, внушая безукоризненное спокойствие.

- Феликс, - дон пригласил жестом вампира.

Он тут же вошёл в комнату, извлекая из кармана какой-то платок, и принялся вытирать пыль с бедного зеркала. Пара секунд и оно уже блистало при свете солнечных лучей, уже давно играющих на полу. Как ни странно, отражение там видели только дон и сам Феликс. Меня же будто забыли родить на свет. Несмотря на это, глава Вольтури только ещё сильнее засветился.

-Право, очень интересно, - прошептал он, разглядывая меня. – Может, вы, синьор, и в летучую мышь способны превратиться? Интересно, интересно…  А встаньте-ка, пожалуйста к окну. Да-да, ближе к свету. Вот так. Что чувствуете?

Тёплые лучики начали немного жечь моё лицо, но это было не больно, а даже наоборот приятно. Однако меня напугал тот факт, что от моей кожи шёл лёгкий дымок, развивающийся в воздухе. Испуганный, я тут же отскочил от окна. Раздался громкий хлопок в ладоши, и пугающе весёлый смех прокатился по комнате, от чего бедный атлант содрогнулся.

- Очень интересно! Неужели вы стали Дракулой?  Если так, то у вас и кровь должна быть! Деметрий! Не томись у порога, возьми у юноши кровь.

У меня создалось ощущение, что за дверями этой комнаты притаилось всё Семейство, ибо в дверях они появлялись буквально из ниоткуда!  Вот и теперь сотворённая темнотой коридора изящная фигура с кудрявой головой нарисовалась в дверном проёме и гордо зашагала ко мне по комнате. Своей худой  рукой вампир извлёк из кармана невероятно тонкий шприц и приблизил его к моему запястью.

- Нет, спасибо. Не надо, - опасливо отдёрнул я руку от блестящей на свету  иглы и отстранился от вампира.  Деметрий лишь грозно сверкнул глазами, второй рукой резко схватил меня за грудки и подтащил к себе. Очень сильно обхватив мою кисть, он мастерски вонзил шприц в вену и за одно мгновенье набрал кровь. Но она... Она была абсолютно синяя! Деметрий вынул иглу и оценивающе посмотрел на лазурный сгусток:

- Кровь  на основе меди, господин.

- Странно. Я думал, Лассаров на Земле больше нет… - задумчиво произнёс дон Вольтури. – Но даже если синьор Бернаскони к ним относится, они могут отражаться в зеркале и не горят на солнце.

- Отдать на экспертизу Вильяму? – поинтересовался Деметрий, пряча шприц в пакет.

- Пока отдайте ему. Но, как бы это неприятно звучало, будьте готовы отправить часть крови в Форкс Карлайлу, -  последнее слово дон сказал с нескрываемым презрением и ненавистью, от чего его лицо из  чистого белого перешло в грязновато серый.

- Слушаюсь, - бесстрастно проговорил Деметрий и вышел из комнаты.

- Феликс, скажи своим, что обед в замке отменяется. Есть будете у Сонни, - холодно проговорил дон. – Отрядам разрешено прогуляться по Италии, но пусть от Вольтерры далеко не уходят и сильно не увлекаются. Синьора Бернаскони, - он льстиво улыбнулся мне, - ты возьмёшь на обед с собой. Всё понятно?

Всё это время Феликс мрачнел на глазах, а последняя новость, которая, как видимо, означала, что меня вешают на его шею, была почти пределом. Однако он попытался изобразить на лице улыбку и услужливо поклонился дону. Но я чувствовал, что в его карманах сильно сжаты огромные кулачища.

- Замечательно. Всего доброго, синьор Бернаскони, но мы ещё увидимся, - дон растворился во мраке дверного проёма.

Феликс  вздохнул и сердито взглянул на меня:

- Ты под моим надзором. Тебя определили моим regime, поэтому теперь я твой босс, усёк?

Я молча кивнул.

- Надеюсь, ты не растаешь, как пломбир, пока мы будем идти в таверну, - хмуро усмехнулся Феликс и вышел из комнаты, оставив меня одного. Я услышал звук запирающегося дверного замка.

***

- Эй! Гарри, слезай оттуда! Уберите этого козла со стола кто-нибудь, чёрт возьми! Если этот кретин поцарапает сукно, я всажу ему в зад соль!  – кричал седоволосый старик, размахивая кривой клюшкой. Его тусклые красные глаза злобно сверкали, а костлявые руки неистово били маленькими кулачками по столу. – Ларри, хватит ему наливать! Этот сосун уже в конец оборзел!

Вампиры лишь смеялись, забавляясь невинной злостью старичка.

- И вправду, Гарри! Ты уже порядком нахлебался! Слезай! Сонни не шутил насчёт соли! – хохотали они.

Я выглянул из-за широкой спины Феликса и увидел чистенькую таверну, попав в эпицентр весёлой возни, шума и гама. Место довольно просторное, обустроенное, правда, света почти не было.  Все окна были занавешены плотными чёрными занавесками, и освещалось всё это двумя очень старыми люстрами со свечками. Это место было словно вырвано временем из средневековья. Не хватало пиратов с крюками, пива и ужасной потной вони. Играла весёлая музыка, все веселились и  пили. Уютные деревянные столики, выложенные из камня стены, украшенные щитами и гербами, небольшой бильярдный стол в углу, на котором как раз и танцевал пьяница, огромные бочки сложенные пирамидкой (сомневаюсь, что там вино)и тёмная скрипучая лестница, ведущая на второй этаж – всё выглядело пристойно и очень уютно. Создавалось ощущение, что ты перемещался на несколько сотен лет назад и являлся каким-нибудь путешественником, уставшим с дороги. Даже сама таверна была не в городе, а где-то в лесу. Возможно, подальше от любопытных смертных глаз. Снаружи здание было немного косое, а вывеска «Трансильвания» грозилась огреть по голове путников. Так же подразумевалось, что название  должно было гореть. Привет из будущего, так сказать. Однако эту функцию выполняло только несколько букв. В темноте эта красота светилась как «Трансви». Остальные буквы не горели. Вообще место было глухое. Рядом текла какая-то грязная речушка, испорченная местными заводами, а совсем не далеко от неё начинался густой пушистый лес, не имеющий края.

- Гарри опять перебрал… - процедил сквозь зубы Деметрий, входя в таверну вслед за нами. – Была бы возможность, выкинул бы эту псину в реку!

- Согласен, - тихо прохрипел Феликс, наблюдая, как пьяницу пытаются поймать и стащить с бильярдного стола. – А ты чего притупился? Язык от страха проглотил? – обратился вампир уже ко мне.

За всё это время я руководствовался пословицей: «слово – серебро, а  молчанье – золото». Вот и сейчас, не отступая от выбранной мною тактики, деликатно молчал и просто смотрел. Да, я довольно пылкий и за словом в карман не лезу, но, дабы не повторить плачевный опыт, произошедший у морга, мне пришлось притупить свой огонёк.

Феликс громко кашлянул в кулак. Весь гул тут же исчез, музыка оборвалась, а пьяный Гарри таки свалился со стола прямо в бочку. Старичок, заметив новых гостей, тут же засеменил к нам. От противной сердитой физиономии не осталось и следа. Он, приветливо улыбаясь, радушно распростёр нам навстречу свои длинные костлявые руки и радостно закричал:

- Какие гости у нас в таверне! Вы только взгляните! Я сочту за большую честь услужить Семье Вольтури! – он резко остановился перед нами и тихо проговорил Феликсу: - Сир, я отдавал на этой неделе дань. Неужели она к вам не дошла?

- Нет, Сонни. Всё в порядке, - закатывая глаза, успокоил старика Деметрий. – Просто хотелось бы подкрепиться у тебя.

- О! – всплеснул руками старик. – Всё что угодно для людей дона Вольтури!  Проходите, проходите! Для вас всё самое лучшее!

Старик, бормоча себе что-то под нос, быстро пошагал вглубь таверны, жестом подманивая идти за ним.

Феликс развернулся к Деметрию и, кивнув, пожал ему руку.

- А вы разве не будете есть?- не выдержав любопытства, спросил я вампира.

- Я? В этом трактире? – усмехаясь, удивлённо искривил брови Деметрий.  – Ты издеваешься, парень?

Он рассмеялся и толкнул тяжёлую дверь таверны ногой, игриво крикнув: «Chao!».

Мы с Феликсом уселись за широкий стол, покрытый кроваво-красной  скатертью. Шум и гам, переплетённый с громкими разговорами, возобновился, но был уже немного тише. Косые взгляды то и дело скользили то по мне, то по Феликсу.

- Ты вообще кровь пьёшь? – спустя некоторое время спросил меня вампир.

- Не знаю, - пожал я плечами.

- Значит, будешь пить, то, что я выберу.

Я кивнул. Действительно. Мой живот устроил бунт и каждую секунду пел мне серенады, требуя еды. А насколько я знаю, обычную пищу мне теперь нельзя, поэтому буду надеяться только на знания опытного вампира. Кровь, так кровь. Кстати, сколько я уже не ел? Неделю? Месяц?..

Феликс встал из-за стола, приказав мне никуда не уходить, и ушёл за стариком. Прошло совсем немного времени, как ко мне подсел тот самый пьяный юноша, который отплясывал на бильярдном столе.

- Алдо Бернаскони, если не ошибаюсь? – он улыбнулся, и мне в нос резко ударил запах алкоголя.

- Эмм… Мы встречались, синьор?

- Ты уже не помнишь старых знакомых, Алдо?

Я внимательнее вгляделся в лицо юноши… Память начала медленно варить. Погодите… Это… Это же Мол!

- Мол! Ты жив! – воскликнул я, но парень тут же закрыл мне рот ладонью.

- Тише!– цыкнул он на меня. – Я тут под прикрытием. Слушай, ты что-нибудь говорил о Скеленти? Они знают про голову?

- Про какую голову?.. Ах, да! – спохватился я. – Нет, я им не говорил.

- А что ты им говорил?

- Ничего. Они сами узнали, что на корабле были  Скеленти, и вы меня куда-то везли… Сейчас они хотят выяснить зачем.

- Замечательно, - как-то про себя проговорил Мол, и на его лице заиграла дьявольская улыбочка. – Не говори им про голову.

- А чья это голова? Она принадлежала кому-то из вампиров Вольтури?

- Я обратил тебя не для того, чтобы ты меня расспрашивал, парень! Будет дело – расскажу.

Вдруг из ниоткуда за нашими спинами появился Феликс:

- Алдо?

У меня сжалось сердце. Я испуганно посмотрел на Мола, но тот уже по-пьяному улыбался и, шатаясь, икал.

- Ты меня уважаешь? – дыхнул он на Феликса. – Уважаешь, не? А ну, говори!

Мол поднялся со стула и толкнул вампира на несколько шагов назад.

- Всё, Гарри… - тихо прошипел Феликс, сотрясаясь от гнева. – Это была последняя капля!

Огромный кулак сверкнул над моей головой, и Мол пролетел через всю таверну, переломив по полам противоположный стол. Бочка с кровью вылилась на его взлохмаченную голову. Всё мгновенно притихло. Нависла пауза. Все вампиры стали многозначительно переглядываться.

- Чёрт… Что я сделал, - прошептал Феликс, встревожено глядя на это затишье.

Мол выполз из под обломков с огромной кружкой крови. Он мгновенно осушил её и грубым жестом разбил о пол:

- ДРАКА!

«Драка!» - неожиданно подхватили вампиры, поднимая кулаки.

- Нет! – ужаснулся старик Сонни, обронив поднос с чашками. – Только не драка! Я ещё с прошлого раза конечности от наружной стены не отодрал!

Но его уже никто не слушал…