Мой отец был коренным сицилийцем.  Будучи офицером  полиции и  «ярым борцом против мафии», он всегда старался показать мне выгодные плюсы этой  невероятно «честной» профессии, как бы оправдывая себя передо мной.  Почему? Естественно, я прекрасно понимал, что наш огромный дом, чем-то напоминавший мне в детстве замок, не мог быть куплен на отцовскую зарплату. Столь нескромное здание, возвышающееся среди трущоб, было не что иное, как взятки мафии. А её в Сицилии, насколько мне было тогда известно, полным полно. Однако отвращение отцовское занятие у меня не вызывало. Наоборот. Притягивало.  Когда я задавал вопросы о мафии, отец, тяжело вздыхая, говорил: «Алдо, Алдо…. На сегодняшний год жизни ты можешь знать только то, что в Сицилии она вечна и не подлежит смертному износу…»  Выражение «Не подлежит смертному износу» меня несколько веселило из-за столь красочного и по-своему необычного звучания, поэтому я полюбил его и старался при первой же возможности использовать. Хотя и сам плохо понимал его значение. «А что тогда подлежит «смертному износу»?» - смеясь, спрашивал я отца. «Жизнь» - задумчиво отвечал он мне, - «Она одна не вечна…» У меня не было причин воспринимать  его слова, как шутку, ибо я не раз видел «смертный износ» от шальной пули из-за тёмного угла. Никто не виновен в моём воспитании. Я просто безразлично смотрел на лужу крови, как будто это было абсолютно обычным явлением. Нет. Это действительно было абсолютно обычным явлением.  Внутри был бурный поток эмоций, а снаружи совершенно спокойный  взор мальчика.

С виду я был тихий. Ребята во дворе относились ко мне несерьёзно.  Но  после того как отца застрелили на службе, и финансовый вопрос  начал  терзать кошелёк, мне  всё же пришлось снять маску «тихого паиньки» и любым способом начать помогать матери.  Я прекрасно понимал, что 17-летнему бездарю никто не будет давать большое жалование, особенно, если он сын продажного копа. Такое презрение к моему отцу у окружающих появилось только после его смерти, ибо он наводил достаточно ужаса своим положением в законе, чтобы наша семья была уважаемой. Но если я буду драться с  каждым, кто косо на меня посмотрит, свои проблемы я не решу, а наоборот добавлю. Поэтому я смирился. Но смирился лишь с косым взглядом окружающих. Это не ослабило моё желание заработать деньги, а уж тем более отречься от своей семьи…

***

Беджамин Таккер  был родом из Америки, хотя кровь его заключала в себе и долю Италии.  После смерти матери он переехал   к дяде. Приехав в Сицилию, он глубоко разочаровался ритмом и состоянием жизни в нашем месте. Он с отвращением смотрел на маленькие дома, постоянно подчёркивая недостатки здешнего мира. «А вот в Америке…» постоянно начинал он, и уже целая свора ребят толпилась вокруг него, ибо он рассказывал такие невероятные вещи, что казалось быть итальянцем, а уж тем более сицилийцем просто унизительно. Глупая малышня свято верила ему и даже старалась подражать. Ну, ладно, они ещё глупые, но мои ровесники тоже волей-неволей завидовали американской жизни Таккера. Один я не подчинялся влиянию столь удивительных и занимательных рассказов Беджамина и с презрением смотрел на тех, кто за ним был готов идти пешком в Америку. Они казались мне предателями, возможно, из-за нравоучений отца. «Даже если где-то есть рай – ты рождён здесь. Здесь твой дом. Ты можешь уехать, уплыть, улететь, ненавидеть и не вспоминать. Да хоть горы сверни! Сицилия твоя родина!  В первую очередь Сицилия дала тебе здесь родиться! Она дала тебе жизнь! Будешь  ты её благодарить или предашь иностранщине дело твоё», - однажды сказал он мне. Я навсегда это запомнил. Поэтому Таккер вызывал у меня отвращение. Да, конечно, его родина Америка. Но он не правильно делает, унижая жителей других стран. Хотя  ещё хуже, когда эти жители, охмурённые рассказами о той «чудесной» жизни, сами готовы бросить свой дом. Помимо этого, не любил я Таккера ещё и за эгоизм. Он даже не думал учитывать чужое мнение и всегда искал выгоду для себя. Это наводило на мысль, что на уме у него совершенно другое, в отличие от языка.  Из-за этой жуликоватости я старался не заключать с ним споров  и сделок, хотя он не раз мне это предлагал. Дело в том, что за время пребывания в Сицилии он сколотил маленькую банду  и частенько  совершал грабежи на мирные лавки. Если вдруг его контора палилась,  Таккер сдавал всех без исключения и выливал целый океан лжи, выставляя себя ангелочком. Я обладал ловкостью и скоростью, что идеально подходит  под критерии тихого мелкого ворюги, и Таккер постоянно пытался меня к себе заманить. Я спокойно отказывал, разрываясь желанием набить этому трусу его смазливое личико.

Однако, не смотря на моё старание быть верным своим убеждениям и правилам, мне пришлось  нарушить своё слово, ибо тот роскошный замок, в котором мы жили, превратился захудалый домишко. Без отца дела шли к чёрту, а кошелёк имел в себе гроши. И когда Таккер вновь приблизился ко мне со своим предложением, с камнем на сердце, я  согласился.

- Дело не лёгкое, - прохрипел он, стараясь придать себе важности. – То, что я предлагал тебе раньше – детский лепет. У нас будет крупная рыба. Не струсишь? – ядовито улыбнулся он мне.

Его слова оскорбили меня до глубины души. Меня посмел упрекнуть в трусости такой паршивец, как он! Однако я быстро усмирил свой гнев и спокойно спросил:

- Какова моя доля?

Он рассмеялся:

- Ты сразу бьёшь по цене! Неужели сама задача тебя ни сколько не интересует? – он наклонился ко мне, стараясь добавить разговору некой скрытности. –  Мы задумали обчистить Датне Лучано!

Я оцепенел.

Данте Лучано был один из людей Аллеси, одного из немногих по своим довольно большим размерам  мафиозных семейств, обитавших в Сицилии. Он был приближенный к caporegime  семейства и выполнял  грязную работу вместе со своей бандой головорезов. С помощью своих людей он не только выполнял приказы дона Аллеси и осуществлял рэкет, но и сам был не прочь поживиться на грабежах и убийствах втайне от своего командира. Ходили слухи, что вместо 70% своих денег в дань Семейству он отдавал лишь 40%, поэтому у него накопилось немало богатств. Но самое главное,  Лучано славился своей жестокостью. Тому свидетельствует пример, как он застрелили продавца, потому что у того не было сдачи с тысячи долларов. Я согласился на свой собственный суицид!  Подписал приговор!

Таккер увидел на моём лице смятение и расплылся в ядовитой улыбке, с сарказмом добавив:

- Ты всё же боишься, смелый Алдо Бернаскони, выходец великой Сицилии. Что ж, я предложу это кому ни будь другому.   Chao! Или как там  у вас по-итальянски…

Я закипел. Это был своего рода открытый вызов. Он бросил мне в лицо слова, за которые можно свободно впустить в череп пулю, и тебя оправдают.

Я постарался скрыть все свои эмоции, и спокойно произнёс, будто не слышал усмешки:

- Я не сказал «нет». Мне нужны деньги. Я согласен.

На лице Таккера заиграла отвратительная ухмылка. Я бросил полный гнева взгляд на его жирное красное лицо. Сальные чёрные волосы рваными клочьями спадали на лоб, прикрывая глубокосидящие свинячьи глазки. Мне стало противно. И что люди находят в таких паршивцах, как он? Откуда у них такой авторитет?

- Приходи к дому Лучано на закате. Мы с ребятами будем ждать тебя у лавки с цветами, - он хмыкнул, воображая из себя крутого мафиози. – На этом я тебя покину.

Мы разошлись. До заката оставалось немного. Я мысленно жалел о том, что согласился. Насколько же я слабый. Испугался, что меня посчитает трусом Таккер. Испугался перед этим ничтожеством. Но теперь назад дороги нет. У меня был шанс отказаться.  Теперь точно прострелят мою головушку…

***

- Думаю, теперь нам стоит обговорить некоторые нюансы, - Таккер широко улыбнулся. – Алдо, - он повернулся ко мне, - я рад видеть тебя в наших рядах.

Я злобно хмыкнул, ничего не ответив на этот радушный  приём. Двое парней из шайки Таккера ехидно усмехнулись.  Не нравится мне этот взгляд… Сухим не выйду из этого болота… 

Ребята Таккера выглядели такими же смазливыми, как он сам, однако их одежда была рваная и грязная, будто  они кубарём катились с горы. А  у некоторых руки и лицо покрывали всевозможные ссадины и синяки. Сразу было видно, кто командует, а кто выполняет работу. Но, видимо, Таккер добротно им платит, раз они не бросили его после многочисленных случаев предательства.

- Теперь слушай наш план, - лицо Таккера стало серьёзным. – Лучано не ставит охрану на свой дом, ибо не доверяет своим людям…

- Он не доверяет им и поэтому оставляет дом пустой? – я иронично приподнял бровь, увидев смысловую нестыковку в словах Таккера.

- Нет, - он скривил губы в неудовольствии. – Его дом сторожит огромный ротвейлер…

Я поражённо приподнял брови. За моей спиной послышались  смешки парней Таккера. Естественно, они были несказанно рады тому, что не лезут в этот дом сами и не рискуют своей шкурой. Рвать на себе мясо придётся мне и, видимо, в одиночку…

- …а все деньги находятся в пуленепробиваемом сейфе, - закончил Таккер.

Я всплеснул руками:

-Dannazione! И что ты мне предлагаешь?! Бить сейф кулаками, пока мою ногу догрызает ротвейлер?!

Таккер усмехнулся с  таким видом, будто не прочь увидеть мои страдания.

- Было бы забавно, но нет, - его лицо вновь стало серьёзным.  Он засунул руку во внутренний карман куртки и извлёк динамит. – Я сказал, что сейф пуленепробиваемый. Но я не говорил, что он огнестойкий.

Я удивлённо покосился на взрывчатую смесь. Ага... Оказывается, Таккер зря время не терял и обзавёлся знакомствами на чёрном рынке, что бы по дёшёвке добыть этот абсорбент, пропитанный нитроглицерином. Весело живёт, раз денег хватает на эту «хлопушку».  Даже по низкой цене одной монеткой бродяги не оплатишь. Скорее всего, стащил деньги из дому или действительно награбил.

- Ты предлагаешь мне тихо взорвать его сейф? Ты понимаешь,  что «тихо» и «взорвать»  несовместимые слова, – запротестовал я.

- Конечно, я всё понимаю! – не выдержал Таккер. – Не забудь, я в «этом» мире уже давно, а ты только первый раз в подобном деле! Так что молчи и слушай!

В «этом» мире! Как будто он уже дон всей Италии! Звание дона нужно ещё заслужить! Однако я успокоился, заставил себя который раз заткнуться и слушать.

- Мы с парнями всё высчитали. Сегодня его нет дома. Уж поверь мне, - Таккер поймал мой недоверчивый взгляд и нахмурился.  – Держи, - он сунул мне в руку динамит, - залезаешь на крышу соседнего дома, находишь единственное открытое  окно, пробираешься в квартиру, находишь и подрываешь сейф, берёшь деньги и валишь оттуда что есть мочи.

- А как насчёт собаки? – поинтересовался я. Всё звучало подозрительно просто.

- Ах, да, - спохватился Таккер . – Арриго, будь добр, - обратился он к худощавому мальчику, выражение лица которого было совершенно отсутствующие. Парень встрепенулся под грозным взглядом «босса»,  вынул из своей крохотной сумки тухлый кусок мяса и, улыбаясь, протянул мне. Среди «банды» Таккера прокатился лёгкий гул смешков.

- Очень смешно, - произнёс я, косясь на кусок тухлятины.

- Какого чёрта, Арриго?! – вскричал Таккер. – Это что такое?! – он резко повернулся к толпе,  в которой ещё продолжали смеяться. Столь злобного и страшного взгляда было достаточно, чтобы все замолкли. Затем Таккер вновь вернулся к Арриго, - Какого чёрта?! Ты, сын мясника, не смог достать нормальный кусок мяса, которому ещё не стукнуло 300 лет?!

Парень сконфузился и невнятно промямлил:

-  Отец не разрешил мне…

Таккер стукнул себя по лбу, затем недовольно посмотрел на мясо и обратился ко мне:

- Возьми… это. Может пригодиться.

Я, морщась, взял кусок мяса двумя пальцами, вынул из кармана пакет и засунул в него этот вонючий клочок.

- Хорошо… - выдавил я из себя. – А если Лучано вернётся?

- Мы на карауле, - хмуро ответил Таккер, косясь на мой пакет. –  Если всё прокатит, тебе 30 %. Ладно, пора начинать.

Он противно улыбнулся мне, похлопал по плечу и ткнул пальцем на дом, с крыши которого мне предстояло попасть в дом Лучано.

Я решил, что устраивать протест насчёт 30% будет уже бесполезно, поэтому поторопился приступить к делу…

Пока всё шло хорошо.  До крыши я добрался благополучно, и с окном проблем не было.

Пробравшись в дом, я узрел великолепный коридор, устланный  шикарным ковром. Как только я почувствовал его под ногами, то осмелел. Теперь пробраться в нужную комнату тихо будет проще, ибо ковёр полностью поглощал шум моих шагов. Однако мне всё же показалось очень глупым со стороны хозяина покинуть дом, при этом оставить открытым окно, через которое легко пробраться с соседней крыши. Я всё же решился поверить Таккеру и его расчётам. Вряд ли такой сопляк как он будет шутить с Лучано и отдавать меня в жертву на съёдение ротвейлеру… Хотя...

Я аккуратно взялся за золотую ручку одной из дверей. Она оказалась заперта.  Я сделал шаг назад и ударил ногой по замку. Этому приёму учил меня отец, хотя он оказался не очень эффективным для вора, ибо треск замка эхом разлетелся по коридору. Я застыл. На секунду мне показалось, что на первом этаже есть слабое движение. Но оно тут же прекратилось. Возможно, это ротвейлер, подумалось мне. Я недоверчиво посмотрел на пакет с тухлым мясом и зашёл в комнату.

Комната была нежно персикового цвета.  Посреди этой комнаты был изящный дубовый столик. На нём лежал какой-то конверт и револьвер. На левой стене  висели холодные оружия: от охотничьего ножа до огромного меча средних веков. Все они были начищены до такого блеска, что я мог смотреться в них, словно в зеркало. На правой стене висели ружья, которым, возможно, от роду век. Над ружьями висели устрашающие головы животных: оленя, лисы, лося. Но больше ужаса на меня навела голова… человека. Она была наряду с головами животных, как один из трофеев. Это был мужчина, на вид очень молодой, лет 20, невероятно красивый. Его кожа была бледная, но не синяя, как у трупов. Глаза смиренно закрыты, словно он спокойно спал.  Не знаю, что этот маньяк сделал с этой головой, чтобы она сохранила такой хороший вид, но у меня душа в пятки ушла. Я побледнел, мои ноги задрожали. Казалось, я умру от страха прямо на месте. На первом этаже вновь послышались уже более отчётливые шаги. Кровь прильнула к моей голове.  Я обессилено опустился на колени. Шаги вновь затихли. Я почувствовал, как бешено, пульсирует кровь в горле.  Вновь тишина. Лёгкий ветерок, пронёсшийся по коридору из открытого окна и ворвавшийся в комнату, привёл меня в чувства. Я собрался, подошёл к сейфу и вынул из кармана динамит. Что-то уж мне очень расхотелось делать шум в этом адском местечке. Я еле удерживался, чтобы с криками не выбежать из этого дома.

Дрожащими руками я заложил динамит. В моих руках зажёгся слабенький огонёк. Пламя спички было очень слабым. Взрыв динамита – интервал в 30 секунд. Я вышел из комнаты в коридор и оглянулся. Никого. Из всей этой нервотрёпки мне ужасно захотелось покурить, но, увы, внутренний карман куртки оказался пуст. Курение вредно, да я и не особо увлекался. Но когда вот так дрожат руки, тут либо стакан воды, либо сигара поможет.  Я облокотился на подоконник. Странно, что я не слышу взрыва. Вроде сейф уже был должен поддаться взрывной волне…

Вдруг  до моих ушей донеслось тихое рычание. Как ни странно, но я буквально прилип к подоконнику. У меня совершенно пропало желание оборачиваться, ибо я был готов поверить на слово, что  ротвейлер не маленький.  С собакой нужны плавные телодвижения, поэтому я медленно потянулся к пакету и стал аккуратно оборачиваться…

Ротвейлер?! Это же огромный волк размером с человека! Она оскалила свои зубы. На мгновенье мне показалось, что в уголках они испачканы кровью. Глаза светились жёлтым, а когти, будто остро заточенные лезвия, вцепились  в пушистый ковёр. Я вытаращил глаза. Такой собаке нужен свежий слон, а не тухлый кусок коровы…

Я медленно вытащил кусок тухлого мяса. Почуяв запах, собака жалобно заскулила и отошла на два шага назад. В комнате прогремел взрыв. Через слой дыма мой взор упал на револьвер, смирно лежавший на дубовом столике. Пользуясь замешательством собаки, я со всей силы швырнул в морду этому чудовищу вонючий снаряд и рванулся в комнату. Кашляя и отмахиваясь от дыма, я пробрался через серые сгустки и схватил оружие. Животное двинулось за мной. Видимо, ей очень не понравился тот факт, что я, вор, который хочет обокрасть её хозяина, вместо того, чтобы бросить ей впасть добротный свежий кусок мяса, кинул ей какую-то зловонную тушку.  Клубы стали быстро рассеиваться. В этом «тумане» собака показалась мне огромным волком. Теперь из-за свечения её глаз, она была похожа на демона, только что вылезшего из ада. Я дрожащими руками направил на неё револьвер. Она не стала терять драгоценные секунды и одним прыжком пересекла всю комнату, направив на меня свои острые клыки.  Раздался выстрел. Она, словно тяжёлый мешок, упала меня, придавив к полу.

 Лежа на полу, я ещё несколько секунд не мог прийти в себя. Прямо перед моими глазами лежали окровавленные лапы.  Моё дыхание было неровное, сбивчивое. В каждой части тела бешено отдавался пульс сердца.

Наконец, я сбросил тяжёлое тело и  встал на ноги. Всё ещё плохо соображая, я сгреб, сколько мог, денег из сейфа и рванул из комнаты. Буквально вывалившись из окна, я упал на соседнюю крышу.  По моим венам струился адреналин. Я не чувствовал боли, ибо он заполнял каждую клеточку моего тела, буквально парализуя мозг. Я не понимал что делаю. Просто бежал без оглядки по лестнице, совершенно не заботясь, что меня могут увидеть в таком виде.

Улица была совершенно пуста. Не мудрено, ведь в это время все работяги идут пропивать копейки в ближайшую пивнушку, а женщины собираются, у кого ни будь дома, и ведут свои незатейливые разговоры о тяжёлой жизни в Сицилии. Сейчас все улицы пусты. Это одновременно хорошо и плохо. Где, чёрт побери, Таккер?!  Я плотнее прижал к себе доллары, дабы ни одна банкнота не вылетела за пределы моих дрожащих рук. Я оглянулся. Никого.  Мои зубы заскрипели от злости.  Энергия разливалась по моим венам. Я готов был бежать, словно бешенная собака, но не знал куда. Что бы хоть как-то выплеснуть из себя сильное негодование, которое буквально застряло у меня в глотке, я, пользуясь своим одиночеством, позволил себе громко и жёстко выругаться в адрес Таккера на всю улицу.  Немного придя в себя после искренних проклятий, я сел на ближайшую лавку, и, как дурак, с огромной кучей зажатых в руках денег и стал… ждать. Просто ждать. Не Таккера, так полицию. С такой горой денег мне на дно залечь просто невозможно.  К тому же, кто-то мог слышать выстрел и взрыв динамита. Если меня не загребут копы, то Аллеси точно пристрелят. Хмм… Если бы мне пришлось выбирать, то я бы выбрал копов, чтобы сидеть в тюрьме, как порядочный гражданин. Ну, или не совсем  порядочный…

Когда я в мыслях начал подсчитывать, сколько мне могут припаять за убийство дорогой и породистой собаки, вдобавок, к ограблению огромной суммы, мои уши уловили довольно звонкий и громкий свист. Я резко повернул голову в сторону звука. Сначала мне показалось, что свист принадлежит комиссару полиции, однако я увидел лишь жирное лицо Таккера. Он, испуганно вытаращив свои свинячье глазки, с опаской выглядывал из угла соседнего дома. 

- Бернаскони! – выкрикнул он, оглянувшись по сторонам. – Всё отменяется! Операция провалена!

- Ma che cazzo?! – заорал я на Таккера в полном недоумении и гнева. – Повтори, собачий сын, что ты мне сказал?! Провалена?!

Он ничего мне не ответил, а лишь быстро спрятался за угол.

- СТОЙ! – заорал я, вышвыривая деньги, и рванулся за негодяем. Но от Таккера уже и след простыл.

Я схватился за голову и медленно  рухнул на колени. Мозг разрывался на куски. Я боялся даже думать, что будет дальше…

Оглавление » Следующая глава