Аро Вольтури коллекционировал не только необычных вампиров.
Знаю, о чём вы подумали. Когда он так выразился, я не выдержала и ляпнула «а что, бывают обычные?», благо, мы были наедине. Его бровь изогнулась, и вопрос на том был как бы исчерпан. Я так и не поняла, Аро остался не доволен тем, что я ему практически возразила или же тем, что сказала глупость? Он так долго живёт на свете, что для него в вампиризме нет ничегошеньки необычного. Я же ещё в глубине своей запертой в кристаллизированном теле души не до конца осознавала свою причастность к миру вампиров. Вот дела… Столько лет вампирюсь, а до сих пор не могу привыкнуть. Но ощутила я это впервые именно после разговора с Аро.
Но я отвлеклась. Итак, Аро собирал не только таланты. У него была не менее удивительная коллекция – коллекция магических растений. И после того разговора он отвёл меня в свой тайный сад.
В замке был обычный зимний сад, не очень большой, но прекрасный. Коллекция Аро располагалась прямо под ним. Аро ввёл меня в это маленькое растительное царство, после чего я минут двадцать бегала по помещению с ахами, охами и восхищёнными междометиями. Про некоторые экземпляры своей коллекции Аро даже вкратце рассказал мне. И я тоже расскажу, хотя садик не имеет прямого отношения к моей истории.
Там был маленький бассейн, в котором плавают бледные ненюфары – цветы вампиров, мёртвые розаны. Их окружает еле заметное свечение и розоватый туман. Обычно эти цветы растут на Чёрных бездонных озёрах, найти которые смертному невероятно трудно и весьма чревато.
Странная раскоряка, множеством перекрещивающихся веточек напоминающая коралл, оказалась разновидностью смоковницы. Только вот ветки смоковницы были вовсе не ветками. Странное растение росло ветвями вниз, а корнями вверх.
В глубине зимсада росло совсем уж диковинное растение. Его ствол был покрыт вертикальными лучевыми складками, как будто кто-то огромный взял его в руки и выжал, как мокрое полотенце. В необычных очертаниях ствола было нечто антропоморфное. То есть он напоминал скорчившуюся фигурку – вот этот нарост похож на голову, а там внизу будто выступает колено через подол коры… Кора, кстати, был гладкая и производила впечатление засохшей. Но дерево не было мёртвым. Его змееподобные ветви-лозы были усыпаны листьями и кроваво-красными цветами. Впрочем, на самой верхушке кроны я усмотрела цветы багряно-коричневатого оттенка, при этом совершенно свежие. Листья были чёрные, узкие и казались продолжением причудливо изогнутых веток. Ветки были чем дальше от светлого ствола, тем темнее. При моём приближении йогтх, как назвал его Аро, стал извиваться, причём гулявший по цветнику сквозняк точно не имел к ветведвижениям йотгха ни малейшего отношения.
Это было растение-хищник. Хозяин подкармливал его кровью, остававшейся после нашей трапезы. Вот для чего её собирали каждый раз… Кажется, это слишком даже для вампиров – держать такого любимца… А для того, чтобы его вырастить, понадобилась человеческая жертва. Также Аро сказал, что первое растение, по легенде, проросло из ада. Я так и не поняла, верит ли он сам в это. Но как тут не верить, если растение было к тому же ещё и живым! Возможно, даже разумным! Когда Аро подвёл меня совсем близко к «питомцу», его цветы стали раздуваться как капюшон кобры. «Индюк надутый», - прошептала я. Аро показал на верхние, багровевшие соцветия и сказал, что цветок немного проголодался. Мы отошли от йотгха, я в последний раз окинула его взглядом. Издали его ствол ещё больше напоминал человеческую фигуру.
Я ещё тогда подумала, что если взять у этой красоты неописуемой листочки-лепесточки, посушить и сделать табак, то, чего доброго, получится отличная вампирская дурь. Просто мне показалось, что листья такого растения должны действовать на нас, кровососиков, расслабляющим или, наоборот, заряжающим образом. Вышло же у меня своеобразное «вино» на основе сукровицы и спёкшейся крови («Хорошо, не из соплей» - прокомментировал тогда моё «ликёро-водочное» достижение Феликс). Но мои нескромные размышления прервал голос Аро, сообщивший, что не просто так привёл меня в этот тайный уголок.
Оказывается, Аро давно хотел пополнить свою коллекцию. Я навострила ушки. Да, так и есть, пополнением он поручает заняться мне. Через пять часов вылет самолёта на задворки мира. Собраться, попрощаться и лететь, обгоняя ветер. А?.. Не перебивай! Слушай внимательно! Могут возникнуть трудности, поэтому возьмёшь с собой ещё двоих и вообще - будь настороже…
Сухо сообщив свои ближайшие планы на моё времяпрепровождение, Аро сменил деловой тон на лирический. Мне довелось выслушать дивную историю о яблоне, растущей в далёком краю, в мрачном и тёмном месте - в топку фотосинтез! Плоды яблони были золотистыми и смертельными для вампиров. Тем не менее, Аро собирался заполучить её. Помимо страсти к собирательству, кто знает какие мысли и ожидания теснились в его трёхмиллениумовской голове относительно чудного растения… Больше ничего о яблоне он мне не рассказал.
Пытаясь не думать на этот счёт, я спросила «это, что, райские яблочки, да?» Острячка недоукушенная. Аро взглянул исподлобья и сказал, что плоды Райского дерева вовсе не яблоки.
Век живи (мне уж скоро!)- век учись.

Интересно, думала я, уходя из «зелёного уголка», а какого-нибудь бестиария у Аро в анналах замка не сыщется? Быть может, в старинных и необитаемых конюшнях нашей резиденции на самом деле живёт белоснежный единорог, а на чердаке или в пустующих темницах – таинственный оккамий? Откуда это – оккамий? Напрягая свою прекрасную вампирскую память, я так и не вспомнила, откуда в ней взялось это слово. Видимо, просто случайно где-то услышала. Ой, что-то фантазия разыгралась. Вряд ли в замке может быть зверинец, животных так просто не скроешь, это вам не молчаливые растения. Но не так уж и нелепо моё предположение. Если есть фантастические растения, то почему бы не быть фантастическим монстрам?
Вот за такие вещи я и люблю существование в вампирском обличье! Сколько всего можно узнать, о чём раньше понятия не имела. Правда, такое случается редко. Остальные дни наполнены казнями, рейдами, убийствами… Звучит очень приключенчески. На самом деле любое задание может принять вполне рутинный оборот. Ведь даже развернуться нельзя. Смертные заметят, всё такое, трам-пам-пам. Скукотень.
Как часто, идя по коридорам замка, я чувствовала какое-то опустошение… Не по себе становилось оттого, что я заперта в этой древней обители, что все мои бесконечные дни пройдут среди этих стен и при выполнении заданий. Скучновато, знаете ли. Стоило расстаться с Калленами, чтоб от дисциплинированного Карлайла попасть к дисциплинированным же старейшинам. И я почти никогда не чувствую солнца на своей коже… только очень редко, случайно и хорошо, если после этого не придётся бросать всё и устранять свидетелей, чтоб их всех! Хотя опустошение быстро сменялось необоснованным спокойствием и удовлетворением. Неспроста были эти перепады настроения.
Обуреваемая мрачными мыслями, я отправилась в путь в компании Афтона и ещё одного вольтуриона – Винченцо, которого я предпочитаю звать Ченцо, потому что так короче, хоть ему и не по душе мой вариант.
Нам предстоял долгий путь. Самолёт перенёс нас на другой материк. Теперь предстояло пешком преодолеть немалое даже по вампирским меркам расстояние. Разумеется, вампиры не знают устали, но нетерпение нам вполне свойственно. Я одна из всей тройки знала истинную цель поездки. Меня распирало от любопытства, хотелось поскорее увидеть это чудо природы. Жаль, что Панх не поехал со мной, он бы скрасил моё ожидание. Но Кайус считает, что парочки лучше не отправлять на совместные задания. Если пашешь на Вольтури, то не до любовной дури. Вот такие стихи, правда, их вряд ли кто-нибудь оценил, кроме разве что Феликса, у которого на удивление современное чувство юмора. Вообще, Вольтури не очень жалуют стихи и остальную человеческую литературу, в отличие от изобразительных искусств. И то! Что может привлекать их в романах и пьесах? Дихотомия добра и зла, истории неразделённой любви, развенчание властолюбия, разоблачение корысти и алчности явно не входило в круг их интересов.
Любое ожидание подходит к концу, как и любая, даже самая длинная дорога, и вот перед нами выросла желанная – для Аро и теперь для меня - цель.
Это был разрушенный древний город. Безумно красивый, но никому в мире людей не нужный. Вряд ли его когда-нибудь будут осаждать толпы туристов. Дикая страна не то что третьего, а трижды третьего мира. Климат хорош только для лихорадки. И вот на этих задворках мира – такая жемчужина. Даже не знаю, с чем этот город можно было бы сравнить. Уникальное место для уникального же представителя флоры.
Было жаль крушить стены одного из древних строений, величественного, даже несмотря на дряхлость и крошащийся камень. Афтон ещё без всякого почтения обозвал этот, судя по всему, храм «знатным сараем». Ченц определил своим внутренним радаром толщину стен, о чём и сообщил мне, предупредив, что под храмом есть огромное подземелье. Это был его дар – чувствовать физические свойства предметов, их толщину и плотность. Мои спутники спрятались, я громко завопила… Перебор! Но стена рухнула. Правильно, Ченц, молодчина, не ошибся, стена оказалась толще, чем я могла бы предположить и если б не ты, то провозилась бы с ней дольше. Пока мои спутники растаскивали завалы, освобождая проход, я отдыхала. Потрескавшаяся от собственного крика плоть зарастала. Обычно повреждения от моего голоса заживают медленнее, чем от применения грубой силы. И медленнее всего – у меня самой. Видимо, моё собственное тело принимает на себя первый, хоть и не самый сильный удар. Но я не считаю это обстоятельство обидным. За всё на земле надо платить. Я имею силу, ну и что с того, что у неё есть побочный эффект. Кроме того, мне видится в этом своеобразная справедливость: причиняя боль другим, причиняешь её и себе. Да, наверное, Аро про себя посмеивается этим моим мыслям. Хотя, может статься, и нет. Ведь он стольких вампиров и людей прочитал на своём веку, взять хотя бы Карлайла, вряд ли Аро не понимает, насколько мы все разные. Из-за такой ерунды нельзя уважать меня меньше, чем Алека и Джейн, которым подобный образ мыслей явно чужд.
Мои спутники кликнули меня и мы втроём вошли под своды храма. Без происшествий не обошлось. Когда перед нами выросла очередная дверь, Ченцо сказал, что чувствует за нею нечто враждебное. Так и оказалось. Мы потянули дверь, она со страшным скрипом открылась, но я уловила ещё какой-то звук, будто что-то звякнуло, оборвалось и упало. Мы зашли в дверь, к ней с внутренней стороны были прикреплены несколько цепей… видимо, отворив дверь, мы освободили посредством некоего приспособления прикованных до этого существ. Сейчас их цепи, крепившие их кандалы лежали на земле, отдёрнутые дверью и чьей-то смекалкой. Разбираться в устройстве было некогда, хотя оно было проще, чем можно представить. Но на нас неслись с весьма свирепым узники – сначала я приняла их за скелеты. На самом деле они были невероятно худы, а то, что называлось когда-то плотью, льнуло к костям а-ля стрейч.
Это были вампиры. После того, как мы сокрушили их, не осталось шанса узнать, какими такими окольными тропами завела их судьба в это загадочное место и как давно это было. Они были своего рода охранниками этого «Заповедника гоблинов». Думаю, это и были те трудности, о которых упоминал Аро. Знал ли он, что трудности будут одушевлёнными? Слишком много вопросов… Предположениям было тесно в голове.
Афтон явно был невидимым для этих странных созданий. Обычно ему требуется сконцентрироваться, чтобы «исчезнуть», но с ними ему было слишком легко. Ни для какого вампира не было бы проблемой расправиться с ними. Мои мутантские связки не понадобились, ну и хорошо. Меньше будут болеть. Афтон и Ченц сами справились. Какая-то несерьёзная у вас охрана, товарищ тюремщик и, видимо, хозяин этих мест. Но не ждут ли впереди куда более опасные враги?
На ожидании которых мне лучше сосредоточится. А не на навязчивой мысли о том, сколько же нужно проторчать без крови и света, чтоб превратиться в ЭТО? Так, мысли, прочь! Сейчас лучше собраться! Хотя никакая опасность не будет ужаснее, чем такое… оскелетивание! Тьфу!
Однако дальнейший путь в глубь древнего святилища прошёл без сучка, без задоринки. В конце концов мы оказались в чёрной комнате без окон, в которой и росла яблоня.
В этом помещении стоял запах свежего весеннего утра. Да-да, в помещении, где царила непроницаемая мгла уже незнамо сколько лет и куда не проникал даже слабый сквознячок, пахло свежестью и ранней весной. Подойдя к яблоне, я убедилась, что запах исходит от её плодов. Но не должны фрукты пахнуть воздухом! Может, в яблоках этих содержится то же вещество, что и в мяте? Нет, это не то, но другой разгадки в голову не приходило.
Само деревце не очень походило на яблоню. Листья совсем другие; так как моё детство прошло в доме с лучшим на всю округу садом, я знаю, что говорю. А вот плоды – да, действительно, яблоки, только золотые (незначительная деталька!). Впрочем, при дальнейшем рассмотрении они стали напоминать мне большую айву. Даже очень большую для такого тоненького ствола и таких хрупких веточек. Такое впечатление, что плоды, как избалованные в семье дети, забирали себе всё самое лучшее, тянули силы из тщедушного родителя-деревца. Мы стали разглядывать яблоки пристальнее. Золотистость оказалась налётом, но я не решалась стереть его даже чуть-чуть, чтоб посмотреть, какой плод сам по себе. Наверное, просто, жёлтый. Ченц это подтвердил, просканировав своим шестым чувством одно из яблок.
Почему-то вспомнилось, что я всегда любила яблоки сорта «Голден». Интересно, а это -то золотце каково… Что я несу, ведь эти яблоки несъедобны и даже опасны для меня!
Весь пол был усыпан опавшими плодами. Афтон, шатаясь по зале, подобрал один из них, понюхал и сказал, что они почему-то ничем не пахнут. Ничем. Ченц вдохнул аромат одного из яблок, висевшего на деревце. По его словам, у них был запах, знакомый ему, но неприятный. Меня удивили их слова, но я ничего не сказала. Пора было приступать к делу.
Яблоню нельзя было выносить на свет – Аро предупредил, что на свету она начнёт расти с необыкновенной скоростью. Ничего, мы припасли для этих целей футлярчик, который оказался даже великоват. Правильно, кто ж знал, какого именно размера окажется деревце.
Теперь осталось лишь вырвать корни из земли, что не доставило проблем. В отличие от того, что случилось далее. Как только корни яблони выдернулись из земляного пола, раздался страшный гул и потолок благополучно полетел вниз. Я подняла лицо вверх и закричала. От моего разрушительного крика глыбы камней, падающие сверху, крушились и отскакивали. Когда обрушение закончилось, я осталась в ячейке пустого пространства, хотя снизу, справа и слева были камни. Будь здание не так огромно, я бы уже голосом расчистила бы путь наверх, к дневному свету и свободе. А так я осталась замурованной среди нагромождения булыжников и глины. Но это ненадолго. Придётся покричать, а это болезненно, но рано или поздно я выберусь из-под завала.
Только вот что случилось с ребятами? На мой зов отозвались оба. Хорошо, что они не оказались расплющены: пришлось бы доставать их из-под камней, а потом везти в Вольтерру. Восстановление раздавленного вампира в первоначальное состояние – дело хлопотное и долгое. Афтон туда-сюда, всё-таки Челсин муженёк, а вот Ченцом могли и пожертвовать. Не настолько уж и часто применяемый у него дар, чтобы слишком возиться с ним. Судите сами, обычно для вампира не представляется проблемой снести стену, незачем определять её толщину и всё такое прочее. Просто стены этого храма оказались слишком уж толстыми, поэтому его способности пригодились.
Я прокричала спутникам, чтобы они не ждали меня, ведь мне придётся повозиться. Яблоня была у них, так что пусть они быстрее доставят посылку по адресу. Если выберусь пораньше, догоню.

На незаваленном пятачке пространства, где стояла я, лежало два яблока. Зачем-то я нагнулась и подняла одно. Яблочный аромат теперь напоминал запах попкорна. Что за ерунда? Раньше он точно пах не так. Вкусно… а ведь я никогда попкорн особо не любила, да и запахи человечьей еды нас не привлекают. Я обнюхивала ароматный плод и вдруг мне ясно вспомнился один сеанс в кинотеатре - ведь в кино всегда пахнет этой штукой. Помню, мы с друзьями пошли на какой-то трешак, а сзади нас разместилась огромная компания подростков. Полсеанса они жевали пиццу, коробок с которой было больше, чем их самих. Затем им захотелось попить и несколько из них побежали за лимонадом. Затем они по очереди бегали в туалет. И весь сеанс сопровождался их шуточками. Это было два кино в одном и это было смешно. Хотя это не очень интересно в пересказе, но тогда это было действительно смешно. Поэтому этот фильм мне запомнился, пусть сам по себе мало что представлял. Но я уже столько лет не вспоминала об этом случае, собственно, как стала вампиром, так и не думала об этом. Не до того было. А сейчас вдруг захотелось крикнуть сквозь года этим подросткам «Так держать, ребятки!» Что за чушь?
А запах яблока такой вкусный!
Навопясь как следует и разбив силой голоса каменные глыбы, вставшие между мной и вольной волей, я в конце концов выбралась наружу.
Яблоко при этом засунула в карман, а, выбравшись, тут же полезла его доставать. От него пахло хвоей. Неожиданно перед глазами возник Панх, пожимающий плечами на моё сожаление о том, что в … больше не устраивают бальные вечера. «Зачем вообще нужны эти людские глупости?»
Конечно, милёнок, это всё глупости, но почему сейчас они лезут в голову, а сознание цепляется за них, будто за что-то важное? Новогодние танцы в школе, меня приглашает малознакомый ровесник… А он не такой уж дурак, как мне раньше казалось, думаю я, отплясывая с ним на пару и попсовая песенка нелюбимой мной певицы тоже не кажется такой тупой, как обычно… Стоп, ёлка? Вот он, запах хвои! Отсюда и ассоциации с танцами.
Бросаю яблоко на землю и нарезаю круги по пыльной площадке перед разнесённым мною храмом. Святотатство прям-таки, усмехаюсь про себя, а глаза так сами и косятся в сторону брошенного плода. Тело не зажило пока, так что пускаться в обратную дорогу рано. Что, если подойти и нюхнуть разочек тыблочко счастья? Даже не касаясь его, просто стоя рядом… стараюсь не думать об этом. Тру в задумчивости подбородок. Мои руки испачканы не только в многовековой пыли, но в золотой пыльце с фрукта. От ладоней исходит медовый аромат. Нет, не мёд. Так пах алиссум на клумбах рядом с домом одного экскаваторщика. Симпатичный парень был, любил иногда полежать в экскаваторном ковше. Кстати, лежать там и правда прикольно, только вдвоём тесновато.
Меня и дальше продолжали терзать дурацкие воспоминания, а желание вновь обнюхать яблоко стало непреодолимым и постепенно трансформировалось в желание его съесть.
Зачем только Аро вообще гонялся за этим растением, если его плоды так опасны и так соблазнительны для нашего роду-племени?! Может, он просто не знал об их притягательности? Или его желание обладать самым лучшим и странным, его страсть к собирательству попросту не имеет границ, так же как и его самоуверенность? Возможно, он считал, что сумеет побороть эту тягу к смертоносному плоду. А вот я не была уже в этом так уверена.
И моя неуверенность была более, чем обоснована. Прошло совсем немного времени, и я сдалась. Вернулась на шатающихся ещё ногах к брошенному фрукту и вонзила зубы в сочную мякоть… Вкус был ужасен, но это были ещё цветочки. Странные изменения стали происходить в моём теле. Что-то в нём менялось. Кусок яблока и его сок падали вниз по пищеводу и моё тело словно набивало колючками. Твою ж мать… (Где на задворках сознания шевельнулась мысль, что Аро бы этого не одобрил… привычка…). Я же яблоко проглотила, а не чертополох! Поющая в терновнике, блиииииииин… Это было похоже на то, как отходит затёкшая нога, словно сотни маленьких иголочек вонзаются в тело изнутри. Только это ужаснее. К тому же при затёкшей ноге понимаешь, что происходит, здесь мне было ясно лишь то, что происходит что-то неправильное. Я вертелась на месте, как собака, у которой сбилась подстилка… с каждой минутой иголки донимали меня всё сильнее, я металась всё больше… Глаза начинали гореть, во рту было совершенно сухо, но не от вампирской жажды. Нестерпимое покалывание превращалось в нестерпимую же боль. Нет, пожалуйста! Ах, какой пассаж, сказал бы Аро. Я вдруг ясно представила лицо Кайуса, как оно кривится в усмешке. Они бы с жадным любопытством наблюдали бы за моими мучениями, несмотря на годы сотрудничества – я так ясно осознала это. Разве что пожалели бы, что мой ценный дар пропадёт вместе со мной. А что ты думала? Считаешь, что они к тебе нежно привязаны? Ты ведь всегда знала, что нет. Маркус, отныне слушай «Лючию де Ламмермур» лишь на пластинке, ты же признаёшь только живой звук и винил. И почему я в такой момент думаю о них? Не лучше ли подумать о людях, которых я убила за все эти годы? Вы, будете, отмщены, сказала я, обращаясь к своим жертвам. Это было бы смешно, если б не было так грустно. И так больно. А потом мой разум затуманился, перестал производить мыслительную деятельность, просто фиксировал боль… Я даже не могла бухнуться в обморок, ведь вампиры в него не бухаются. Рот раскрылся, но вместо крика из него вырвался хрип.

Но постепенно ощущения изменились. Если раньше они лишь отдалённо напоминали то, что я когда-либо чувствовала, то теперь в них появилось что-то до боли (в прямом смысле слова) знакомое. Я приходила в себя и узнавала эти ощущения. Я точно испытывала подобное. Много-много лет назад.
Мне становилось лучше. Видимо, жизненная сила вампира со временем пересилила действие ядовитого сока. Ну да… Яд вампирский нейтрализовал яд яблочный. Когда моё состояние стабилизировалось, я села и подумывала уже о возвращении домой. Домой… Я же совершенно не воспринимала Вольтерру в качестве дома. Раньше было не так или я просто не задумывалась об этом. Так или иначе, а туда мне совершенно не хотелось. А как же Челси, как же Корин (по-моему, на меня воздействовала и она тоже)? Видимо, их дар на меня больше не распространялся, так как я не чувствовала почти никаких привязок к Вольтури. Я стояла у входа в пещеру и вспоминала их. Панх… Как мне нравится, когда ты улыбаешься! Неужели наши отношения – всего лишь результат манипуляций Челси? Всё-таки влиять на привязанности такого рода она тоже может, пусть и не так хорошо, как на остальные. А как же Деметрий, как же моё отношение к нему? И… Аро? А что - Аро? Нет, это же так всё глупо!
Ни за что на свете к ним не вернусь!
Вечерело. Я вышла на улицу. Бродила по руинам в растерянности. Куда мне теперь идти и, главное, что делать? Ясен пень, вампиру не нужно думать о крыше над головой и куске хлеба, но чувство неприкаянности – это вам не фунт изюму. Кроме того, если я не вернусь, меня будут искать. Деметрий… Даже его я бы видеть не хотела.
Интересно, а что было бы, если б я съела ещё яблок? Кто знает, насколько силён вампирский яд? Возможно, пересилить его может лишь мешок яблок. А у меня нет мешка… Стоп! А зачем он мне? Я же просто строю предположения… И одно из них было очень интересным!

Побродив по руинам ещё какое-то время, я решила отправиться в путь. Предварительно сделав кое-что, но об этом ниже. Впереди - несколько часов бега по заросшим субтропическим лесам. Глядя на проложенный ранее мною, Афтоном и Ченцом путь, я подумала: а вдруг парни ждут меня где-нибудь на полдороге? Надеюсь, что не так. Старейшина ожидает их с уловом в Вольтерре. Всё же я пошла в противоположную сторону, благо там тоже стояли стеной джунгли. В той стороне эта захолустная страна соседствовала с более развитым и сильным государством. Не ведущая мировая держава, отнюдь, просто не тот континент, но хоть что-то.
И, помимо всего прочего, там распространена такая медицинская услуга, как определение группы крови.
Пронесясь как ураган по джунглям, я вышла на границу двух стран. Ещё миль двадцать и передо мной вырос большой город. Понадобилось немало времени, чтоб отыскать там совершенно незаселённый людишками дом. Даже самый заколоченный домишко рано или поздно заселяется бродягами. А мне нужен был дом, который не только не заселён сейчас, но и не будет заселён в ближайшем будущем. Вовсе не хотелось поселиться в каком-нибудь обгорелом здании с забитыми окнами, чтоб в один прекрасный день вернуться и обнаружить, что несколько досочек с одного окна отодрал на фиг какой-то бездомный.
Кстати, бездомные мне очень пригодились бы, если для моих целей не требовалось (как я считаю) знать кое-что…
И я начала охоту.
Я нападала на них в тёмных уголках и переулках. Кстати, знаете, как мало народу гуляет ночью в парках поодиночке? Мне почему-то казалось, что их должно быть больше, этих ночных прохожих, любителей сумрачного одиночества, красиво освещённых крон и срезанных путей. Люди осторожны или просто бояться темноты. Не бойтесь, хорошие, идите ко мне! Смотрите, как таинственно выглядят в самой укромной части парка старые дубы и размашистые ели! Неужели не манят они вас, уставших от шумных и ярких улиц?
Своих жертв я складывала в подвале своей «резиденции». Усыпляла их своим пением и они, спящие, ждали своего часа. Пользоваться этой стороной своего дара было приятно, ничего после не болело и мне самой становилось очень спокойно и легко, только в глубине сознания пульсировала мысль, которой было подчинено всё моё существование, с того самого дня, как я откусила маленький могущественный кусочек диковинного фрукта.
И наконец настал он – День великого переливания крови! Я подключилась к аппарату для гемосорбции, предварительно наевшись яблок (я не упомянула, что отрыла из-под завалов «яблочного храма» кучу падалицы – пришлось повозиться). Вместо очистителя набила в специальную колонку яблочного пюре. Живительная мякоть антигигиенической быть не может по определению. Прокусила вену на руке и вставила иголки насосов. Надеюсь, с помощью таких ухищрений удастся избавиться от яда.
Когда-то в мою бытность человеком, мне делали очищение крови. Странное дело, за семьдесят с хвостиком лет агрегат не слишком изменился. Почему-то представлялось, что любое оборудование должно стать со временем чуть ли не карманным. Эх, народ… Зато на Марс они теперь летают без проблем, м-да-а… Как будто на Земле все свои проблемы уже решили, людишки-путешественники.
Лиха беда начало - первое яблоко я даже не смогла доесть! С каждым куском мне становилось всё хуже и хуже… Внутренние органы начали приходить в изначальное, довампирское состояние. Опять боль, опять нестерпимое жжение в сухом горле, опять горят глаза. Я становилась человеком, но моё тело совершенно забыло, каково это. Оно не могло производить необходимые для жизни жидкости. Тыблочко, надеюсь, ты знаешь, что делаешь! Потому что я-то как раз сама не понимала, во что ввязалась. Пора запускать в себя чужую кровь. У меня-то её нет, а человеку без крови – сами понимаете! А как хотелось просто засунуть себе иголку в рот и высосать содержимое как коктейль. Но я держалась. Надеюсь, лимфа и прочие сопутствующие жизнедеятельности материалы выработаются сами собой. А если нет, то лучше и не думать об этом.
Да уж, развампириваться, как и овампириваться, было мучительно. Боль выкручивала все части тела, я просто не знала, куда себя деть. Я съедала по яблоку в день и уже чуть ли не всерьёз мечтала о том, как я вылезу на свет и сожгу все яблони на этом самом свете. Когда представляешь нечто в этом духе, то переносить испытания легче. Плюс ещё приходилось вставать и переливать из очередного человека очередную порцию крови в аппарат. Как хорошо, что у меня распространённая группа, а то пришлось бы искать себе доноров намного дольше. Но может быть, моё тело не примет никакую кровь, может, оно совершенно разучилось быть нормальным? Или я вообще ошиблась и вместо того, чтобы стать человеком, просто умру?
Однако с течением времени ответ на этот вопрос прояснился окончательно. Нет. Я буду человеком, если выдержу это. Определённо, тело становилось людским, я чувствовала это. Сжавшиеся за десятилетия сосуды, вены и артерии наполнялись кровью. Но вампирская сущность не собиралась так просто сдаваться. Я чувствовала, как время от времени яд начинает перебарывать яблочный сок. Именно поэтому я и усыпила нескольких человек. Приходилось пускать себе кровь и заменять её новыми порциями. С каждым разом моя-чужая кровь становилась всё более чистой.
Признаться, меня не волновала нравственная сторона дела. Мне хотелось жить и чувствовать как человек, прежде всего в физическом плане. Но не хотелось, становясь человеком, в то же время предавать людей. Одно дело – уничтожать их, будучи вампиром, другое – убивать тех, с которыми в будущем собираешься вроде как породниться. То, что я выкосила уйму народу за прошедшие десятилетия, меня не смущало. Всё-таки люди сами себя нещадно истребляют. А я не собираюсь убивать без крайней необходимости, когда вновь стану одной из них. Если стану… Когда и если это случится, я… Не знаю. Наверно, просто буду жить. А чем плохо?

Были два вопроса, которые интересовали меня. Во-первых, зачем Аро нужна пресловутая яблоня? Чтоб был0 или он не знал о её влиянии на вампиров? Может, он думал, что это просто отрава для таких, как… для вампиров. А зачем ему отрава? В конце концов, я остановилась на том, что Аро - коллекционер со всеми вытекающими, и выбросила ненужные мысли из головы. Не моё это дело, тем более теперь. Второй вопрос: почему меня до сих пор не нашёл Деметрий и ищут ли меня вообще? Я была ценным сотрудником. С другой стороны, когда я откусила яблоко, мой образ мыслей изменился. Так как Деметрий находит жертву, улавливая её поток мыслей, то изменения в моём сознании могли сбить его с толку, даже если б он почувствовал меня. С другой стороны, залезь Аро в разум Деметрия, он бы смог разобраться, ведь по понятным причинам знает меня лучше… А, впрочем, ну их… И Деметрия тоже! Даже опасения, что меня найдут, не заставили меня отказаться от своего плана.
По ходу проведения необычной процедуры возникло ещё несколько нюансов, которые пришлось улаживать. Но наконец, на третью неделю моей яблочной «диеты», кончились яблоки, кончились люди, кончилось моё терпение. Ну, ладно, немного яблок у меня лежало в загашнике, но дальше тянуть не было смысла. Я отделила от себя ненавистные проводки аппарата. Встать не могла долго. Припасённая людская еда не лезла в горло. Придётся ставить себе капельницы с физраствором. Затолкав в себя ещё одно яблоко, я всё же смогла подняться и походить немного по своему убежищу. Да, я снова стала человеком. Тело болело. Глазам было хуже всего, то и дело приходилось капать в них лекарство – благо, я догадалась вместе с кровоочистительным агрегатом стащить из клиники нехилый запас медикаментов.
В голове носилось столько образов и мыслей, что она, казалось бы, лопнуть должна! Но в то же время я наконец-то ясно осознала, почему я вообще всё это затеяла. Чувствуя огромную радость от своего открытия, я вдохнула такой колючий, но необходимый теперь воздух и уже безо всякого страха шагнула на свет, навстречу интереснейшему приключению, имя которому – жизнь.