Я всегда любила ночь. Время, когда будничная жизнь замедляет ход, дела откладываются на завтра и люди забываются спокойным, умиротворенным сном. Улицы пустеют, и только изредка кое-где мелькают припозднившиеся влюбленные парочки. Луна скупо освещает ночной город. Создается ощущение, что в ее неясных бликах творится волшебство. Ночь – время мечтателей, пора романтиков, наплыв вдохновения для хрупкой души поэта.
Я любила ночь. Это было одним из немногого, что доставляло отраду моей проклятой душе, моему давно остановившемуся сердцу в груди вечного подростка. Ведь я, Джейн Вольтури - хладнокровная убийца, маленькая садистка, одна из самых жестоких существ в этом загадочном, завораживающем, и одновременно, самом страшном мире. Добро пожаловать в мир вампиров…
Существование продолжительностью в пять сотен лет. Именно существование, ведь моя жизнь закончилась, как только мне исполнилось шестнадцать. Когда поздней ночью в дверь родительского дома постучался странник. У него была бледная, чуть прозрачная кожа, длинные белые волосы и горящие вишневые глаза. Он назвался Кайусом.
Дальнейшее я помнила смутно, только дикую, обжигающую боль. И крики матери…
Стоило прийти в сознание, открыть глаза, и мир предстал совсем в другом свете. Надо мной склонилось идеально-прекрасное лицо Кая. Он улыбнулся какой-то странной, совершенно особенной улыбкой, от которой стало понятно – моя жизнь изменилась, о прошлом можно забыть, вычеркнуть из жизни, выбросить из головы, как выбрасывают изношенную вещь. Без сожалений…
Кайус радовался, как ребенок. Ведь в моем лице он получил мощнейшее оружие, которым навлекал страх на весь вампирский мир. «Малышка с дьявольским взглядом» - так ласково он называл меня в моменты приступов нежности. Кай никого не подпускал ко мне, всегда держался рядом, стоило какому-нибудь вампиру оказаться вблизи. Он боялся потерять меня, ведь тогда, все его могущество и власть рассыпались бы, как песочный замок под ботинком неосторожного прохожего. А я боялась потерять его, потому что больше у меня никого не было. Одни смотрели на маленькую вампиршу с боязнью, другие с уважением, некоторые со скрытым презрением. И только в слегка прищуренных глазах Кайуса я видела благоговение. Он любил меня… Любил по-своему, настолько, насколько позволяли его жестокость, тщеславие и стремление к власти. И за это я была бесконечно благодарна ему. Но сама не испытывала ничего, ведь в моем холодном, неподвижном сердце не осталось места простым человеческим чувствам…

Я любила после заката гулять по ночному городу. Когда не нужно было прятаться, скрываться, сдерживаться из последних сил, чтобы не вцепиться в горло очередного прохожего. Ночь умеет слушать и хранить секреты. В ее теплых объятиях я стала бессмертной. Она же подарила мне ЕГО.
Лес в тот день был особенно приятным. Теплым, тихим, умиротворяющим. Деревья медленно, как-то лениво шевелили листьями, изредка раздавалось шуршание. Это очередная птичка, отсидев лапку во сне, устраивалась поудобнее. Медленно вдыхая хвойный запах леса, я наслаждалась своим одиночеством. Это было МОЕ время, когда можно было снять с лица маску жестокости, и просто быть собой. Теплый весенний ветерок приятно ласкал лицо.
Где-то в глуши раздались звуки гитары, послышался тихий треск костра. Удивленная, и немного сбитая с толку, я пошла быстрее, навстречу этим звукам. Запах горящих веток и человеческих тел с каждым шагом становился четче. Я с трудом заставила себя остановиться в десяти метрах от костра. Спрятавшись за деревом, я заворожено наблюдала за веселой компанией. Их было пятеро. Хрупкая брюнетка нежно прижималась к внушительных размеров парню. Другая парочка, смеясь, поджаривала на костре кусочки бекона. Светловолосый парень не отрываясь, смотрел на костер. Его ясные голубые глаза, казалось, были заворожены своеобразным танцем язычков пламени. Он инстинктивно перебирал пальцами струны гитары. Именно эти звуки привлекли меня к этой счастливой компании. Они смеялись, рассказывая веселые истории, ели поджаренный хлеб, пели песни под гитару. Никто не знал, что творилось в моей душе. Я отдала бы все, чтобы оказаться одной из них – беспечным человеком с ветром в голове и юношеским максимализмом. Я могла смотреть на них вечно.
Но, костер вскоре начал потухать, компания, к моему сожалению, стала укладываться на ночлег. Через несколько минут все стихло, слышалось только дыхание спящих. Я вздохнула. Нужно было возвращаться туда, где меня ждала вечность существования, без эмоций, без чувств, с холодным выражением на каменном лице. Нужно было забыть эти светлые лица, этот искренний смех, эту счастливую беззаботную болтовню.
Я оттолкнулась от дерева, за которым пряталась, и медленно направилась по лесной тропинке. Неподвижное сердце тревожно сжалось, хотелось зареветь от неизбежности. Но плакать я не умела, слишком непростительная низость для совершенного тела вампира.
- Стой! – послышался сзади низкий тревожный баритон.
Я сжалась от негодования. Как можно было так глубоко задуматься, чтобы не услышать, что меня заметили?
- Кто ты? – настойчиво продолжал добиваться ответа голос.
Я повернулась. Передо мной стоял тот самый парень, что играл на гитаре. На его лице совершенно отчетливо читалось недоумение.
- Что ты делаешь так поздно в лесу, ночью, одна? – незнакомец подходил все ближе, пока не оказался в каких-то пяти метрах от меня.
Что мне стоило преодолеть это расстояние одним прыжком и вцепиться в его горло, устраняя ненужного свидетеля? В этот момент я даже не думала об этом. В голове как будто что-то щелкнуло, включая разум. Ноги сами понесли меня прочь от человека. Медленно, слишком медленно для вампира.
- Подожди, малышка, не бойся. Я тебя не обижу – парень бежал за мной, его прерывистое дыхание четко слышалось за спиной, - да стой же ты!
Подчиняясь его настойчивым словам, я остановилась. Он осторожно дотронулся до моего плеча. Даже сквозь ткань плаща чувствовалась его горячая рука. Как будто к коже приложили раскаленное железо.
- Кто ты? Как тебя зовут? И что ты здесь делаешь?
Его глаза смотрели с беспокойством, без капли боязни. Он и не подозревал, насколько близко был в данный момент к смерти. Не подозревал, что поймал дьявола.
- Я Деметрий – продолжал парень этот односторонний диалог, - с удивлением глядя в мои бордовые, широко распахнутые глаза.
Я не понимала, почему мой вид не пугает его. Не знала, почему я остановилась, вместо того, чтобы бежать с этого проклятого места со скоростью ветра.
- Ты не боишься меня? – голос слегка звенел от волнения, которое я старалась скрыть.
- Нет. Ты странная, но совершенно не страшная, - парень дотронулся своей рукой до моей ладошки, - какая холодная. Ты замерзла, малышка?
Он принялся растирать мои руки, потом поднес их к губам, пытаясь согреть дыханием. Лицо его было сосредоточенным, от чего приняло совсем мальчишеские очертания. Это было последней каплей. Я сдалась. Захотелось просто жить, жить и дышать рядом с ним.
Мы шли по лесной тропинке, все дальше и дальше, в самую глушь. Он бережно придерживал меня за талию. Это было так мило, трогательно и сентиментально. Никто, никогда в жизни, не прикасался ко мне с такой заботой.
- Ты так и не сказала мне, что делала одна, так поздно в лесу – Деметрий слегка нахмурился, смешно выпятив нижнюю губу, - и, кстати, малышка, как тебя зовут?
- Джейн, - я остановилась, глядя в его голубые глаза, - рассказ о моей жизни навсегда отдалит нас друг от друга.
- Тогда не рассказывай ничего – беззаботно отмахнулся парень и улыбнулся мне своей особенной улыбкой, от которой хотелось восторженно закричать. Разум настойчиво советовал поскорее бежать отсюда, но я велела ему заткнуться.
- Ничего не спрашивай. Просто будь рядом – я улыбнулась ему в ответ.
Деметрий мило склонил голову на бок, провел рукой по моей ледяной щеке. Я закрыла глаза, стараясь запомнить каждое ощущение от его прикосновения. Улыбающиеся глаза смотрели на меня слегка растерянно, как будто спрашивая: «Имею ли я право дотронуться до тебя?» Ответом на этот немой вопрос стал мой поцелуй. Я немного приподнялась на носочках, чтобы достать до его губ. Они были горячие, слишком горячие для меня. Настолько горячими, насколько ледяной была для него я.
- Я хочу тебя…
Мой стон утонул в мягких звуках ночи. Там, где по коже прошлись его ладони, тело начинало пылать. Мне казалось, что я горю. Только огонь был нежным, мягким, очень приятным. Губы Деметрия спустились ниже, к шее, слегка коснулись давно зажившей ранки, той самой, которая превратила меня в вампира. Потом ниже, попутно спуская с плеч такую ненужную сейчас одежду. С губ сорвался тихий стон, мои руки бессознательно поглаживали его спину, плечи, проникая под тонкую ткань футболки. Я сдерживалась из последних сил, чтобы не разорвать мягкую ткань, не хотела показывать свое истинное лицо монстра. Только аккуратно, мучительно медленно, стащила ее с тела Деметрия. Прикосновение обнаженных тел было, как яркая вспышка, как взрыв фейерверка. От моей холодной коже по его телу прошла дрожь. Но он только крепче прижал меня к себе, целуя все, что попадалось – губы, шею, плечи, спускаясь вниз жаркими прикосновениями, и снова поднимаясь к губам, прокладывая все новые и новые дорожки поцелуев.
- Я хочу тебя…
Я почувствовала спиной грубоватую ткань его куртки, когда Деметрий аккуратно уложил меня на землю. Он дышал часто, прерывисто, его сердце бешено колотилось в такт движений тела. Мое же, застывшее сердце только трепетно сжималось от каждого прикосновения, от каждого нового ощущения, что дарил мне этот человек. Я закрыла глаза и постаралась дышать как можно чаще, чтобы навсегда запомнить его запах.
Стон, превращаясь в тихий крик, смешиваясь с шумом леса, потерялся где-то за границей облаков. Дыхание становилось все чаще, движения резче, воздух вокруг жарче. Хотелось умереть в его объятиях, прямо здесь, прямо сейчас. Но я только закусила губу от наслаждения и тихонько завыла. Деметрий уткнулся лицом в мою шею, его тело крепко прижимало мое к земле, воздух с шумом вырывался из груди, а сердце выбивало настойчивый ритм. В этом калейдоскопе сладостных звуков и утонул мой страстный шепот:
- Я люблю тебя, Деметрий…

Уже почти начало светать, когда я тихо выскользнула из его объятий. Парень спал и я с горькой улыбкой смотрела на его подрагивающие ресницы. Хотелось завыть от безысходности, от боли, что поселилась в груди огромным чудовищем, и теперь потихоньку сгрызало мое ледяное сердце. Я слишком любила Деметрия, чтобы позволить себе остаться с ним. Ведь этот единственный путь к моему счастью стал бы последним в жизни парня. Кайус не позволит нам быть вместе, я прекрасно это понимала. Никогда, за сотни лет существования, не видела столь хитрого, жестокого, сильного и беспощадного существа. Я не допускала даже мысли о том, что Деметрий умрет из-за меня. Так же, как и мысли о том, что он станет вампиром. Я не могла забрать его душу. Слишком любила…
Поэтому, заткнув подальше такую ненужную мне любовь, я вернулась к Каю. Вернулась к своей прежней жизни, к своей повседневной обязанности – причинять боль. Продолжала ночами сидеть у окна, смотря на звезды, или гулять по теплому, освещенному луной, лесу. Но появилось еще одно стремление, о котором не знал никто на свете. Каждую ночь, я отправлялась в город, спрятав лицо под темным капюшоном. Быстро проносилась по спящим улицам, на самую окраину, где стоял высокий аккуратный дом. Стояла на балконе седьмого этажа, где жил Деметрий, и наблюдала сквозь стеклянную дверь за тем, как он спит. Это было мое любимое занятие. Часто, в его кровати мелькали другие девушки, и тогда, я со скоростью света бежала прочь, борясь только с одним желанием – вернуться и свернуть шею очередной блондинке.
Я знала, что он искал меня. Спрятавшись за деревом, наблюдала, как он проснулся после той ночи, огляделся по сторонам. Как бегал по лесу, пытаясь отыскать ту, что внезапно появилась в его жизни на несколько счастливых часов, а потом так же внезапно исчезла. Вернувшись домой, он перерыл все архивы города, прочесал каждую улицу, пытаясь найти хоть что-то о загадочной Джейн с удивительными, цвета вишни глазами. Он часто бродил по лесу, в надежде, что я снова появлюсь перед ним, улыбнусь, скажу, как скучала. Однажды мое имя сорвалось с его губ, это был крик отчаяния. А я стояла за деревом, издали наблюдая, как он страдает. И тихо плакала…без слез…

Ровно пол века прошло с тех пор, как мы встретились. Я нисколько не изменилась за это время. Все также, моя жизнь проходит в серых буднях в доме Кая, все так же мой взгляд вселяет страх в окружающих, все так же я украдкой наблюдаю за жизнью моего Деметрия. В отличие от меня, он сильно изменился. Это уже не тот безбашенный двадцатилетний парень, которого я впервые увидела в лесу у костра. Теперь ему семьдесят. У него своя, по-человечески счастливая жизнь. Большой уютный дом , любящая жена, дети, внуки. Он поседел, слегка осунулся, лицо украсило множество морщинок. И только глаза все те же – пронзительно голубые и совершенно ясные для его возраста. Он изменился, но для меня оставался все тем же – особенным парнем с необычным именем.
Я позволила себе одну-единственную слабость за всю жизнь. Дрожащей рукой сжала телефон и набрала его номер. После нескольких гудков, в трубке раздался родной голос:
- Деметрий слушает.
Я молчала… Слова застряли в горле. С трудом сдержалась, чтобы не превратить телефон в кучку пластмассовой пыли.
- Говорите громче, вас не слышно – снова раздалось из трубки.
Я улыбнулась. Он нисколько не изменился, такой же нетерпеливый, как и раньше.
- Деметрий… - я не узнала собственный голос, он звучал глухо, как будто из трубы, - это я… Джейн…
Послышалось его тяжелое дыхание. Он молчал долгие, мучительные секунды. Одна, две, три, четыре… А потом внутри как будто что-то разорвалось.
- Джейн! – его голос сорвался на крик, - Джейн... Господи, я ушам не верю. Моя малышка, где же ты? Я так долго тебя искал. И уже потерял надежду. Я хочу тебя увидеть, любимая.
- Прости, Деметрий, - проглотив противный комок в горле, я вдохнула такой ненужный мне воздух - за то, что причинила тебе столько страданий. Но так было лучше для тебя. Ты ведь счастлив. Я так рада…
- Подожди, родная. О чем ты говоришь? Я хочу тебя увидеть, где ты? Джейн…
- Я люблю тебя, Деметрий…
Трубка хрустнула в руке, рассыпаясь на части. Я инстинктивно опустила ее, по полу рассыпались обломки того, что пару секунд назад было телефоном. Своим звонком я дала ему новую бессмысленную надежду. Но сама-то знала, что он никогда не увидит меня. И так было правильно…

Его не стало спустя пол года. Он прожил свою хоть и трагическую, но счастливую человеческую жизнь. И умер легко, быстро, без страданий и мучений. Просто уснул и не проснулся. Такой смерти желают многие.
В тот день, когда его не стало, я поняла, что и мое существование потеряло смысл. Теперь мне некого любить. Я стану просто бездушной машиной, орудием пыток в жестоких руках Кая. В какой-то степени я благодарна ему за то, что он не дает мне расслабиться. Не дает окунуться в нирвану воспоминаний, не дает боли захлестнуть меня. Он держит меня своей железной хваткой, дергая за ниточки, как марионетку. Пусть. Пусть так и будет, видимо, это мое предназначение. И мое наказание за те несколько часов бесконечного счастья, что подарил мне мой Деметрий.
Я часто бываю на его могиле. Ночью, когда все люди спят, спрятав лицо под темным капюшоном, иду на окраину города. Я сижу у памятника, на котором высечена фотография Деметрия – на ней он такой же, как и в день нашей первой встречи. Улыбающийся своей фирменной улыбкой, безумно красивый. До рассвета я веду бессловесный диалог с бездушным камнем, надеясь, что Деметрий слышит меня. Что он понял, почему я так поступила с ним. И что простил меня.
Никто не знает о таинственной ночной гостье, и только сторож кладбища удивляется, откуда на одной из могил каждую ночь появляются цветы.

The end