Часть 2

Туман, словно молоко, заволок все вокруг лагеря на много миль. Даже если прищуришься, очертания деревьев в каких-то двадцать шагов плавно размываются, как миражи в пустыне. Несмотря на то, что начался уже май, погода холодная, промозглая, куда хуже чем была в апреле. Только в здании Центра уютно стрекочут компьютеры, отслеживающие местоположение разведчиков, да пахнет кофе, которое в небывалых количествах поглощают работники, не знающие отдыха уже второй день. Джилли прекрасно осведомлена, что тут нельзя ошиваться обычным, рядовым охотникам, но ее это мало волнует. Тихо устроившись на подоконнике, за шторкой, она смотрит в окно и потихоньку грызет ноготь- явный признак волнения. Недопитый, остывший чай так и остался лежать на столе Эймис, которая великодушно пустила Джилл в офис ( читай: огромный зал где в хаотичном порядке расставлены сотни столов) с условием, что девушка не будет путаться под ногами шибко занятых "взрослых дядь и тёть”. И тот незначительный факт, что именно она, Джиллиан, как сорока притащила новость о точной дате нападения вампиров, никого не интересует. Доложила старшим- и молодец, иди поиграй,  а лучше- поохоться еще на кровососов, пока умные люди все решат сами.

А как тут будешь охотиться, когда в лес зайти страшно...

Афтон Вольтури. За неделю, что прошла с их первой и последней встречи, полукровка перерыла весь архив, выуживая любую информацию, связанную с этим мерзавцем. Никогда не лишне знать слабые точки противника. Одна из этих самых точек даже имела имя и звание- Челси, любимая жена и вообще золотая девочка- и в клан притащила, и место за ним утвердила, и дарит море любви да ласки ежедневно. Так вот какие планы были у вампира на тот самый вечер, а она-то, дура, сразу не сообразила. Джилли знать не знала, откуда появилось острое, жгучее чувство ненависти, но она торжественно поклялась убить сначала эту самую Челси, и уже потом приниматься за ее муженька. Хотя нет, она оставит его пожить еще немного, чтобы он осознал в полной мере свое ужасное положение одиночки, помучался, потерзался...

Пронзительный вой сирены быстро отрезвил заплутавшую в мире грёз охотницу. Стремительно слетев с подоконника, по пути разбив чью-то чашку, Джиллиан начала лихорадочно искать глазами предмет, издающий столь омерзительный визг. Оказалось, это надрывалась особая сигнализация, которую включали исключительно редко, только в самых экстренных ситуациях. По сути, Джилли еще не доводилась слышать ее за все свои семнадцать лет, а значит, приключилось что-то и правда небывалое.

Штаб мгновенно преобразился: женская часть диспетчеров впала в панику, мужская начала работать с космической скоростью, но только девушка уже не видела этого : она выбежала из корпуса, летя по лестницам и на ходу перебирая в уме различные виды оружия, которые могли сейчас отыскаться. Хорошо бы еще знать, что случилось, чтобы не притащить винтовку на пожар...

Выбежав в холл, Джилл беспомощно огляделась по сторонам, ища кого-нибудь путного, кто бы объяснил охотнице, что же все таки произошло, однако первые этажи здания будто вымерло- девушка не увидела ни души, только сквозняк лениво трепал листки календарей, пришпиленных к стенкам. Рассеяно подойдя к одному из них, Джилли прижала бумагу пальчиком, глядя невидящим взором на синие цифры. Одна из них светилась красным- так всегда обозначалась сегодняшняя дата. Ну да, десятое мая. С ее дня рождения прошли уже почти сутки.

Девушка вдруг почувствовала, как кровь отхлынула от лица и ладоней. Десятое мая. День, когда Вольтури собрались сжечь лагерь до последнего камешка. И убить всех, до кого дотянутся их грязные, жадные руки.

Так вот почему воет сирена, давя на барабанные перепонки.

 Охотница почти не помнила, как высочила в чём была (всего лишь футболка и джинсы, по такой-то холодине) из атриума и смешалась с толпой полукровок, беспорядочно бегающих по туманным улицам. Женщины испуганно прижимали к себе рыдающих детей, охотники, такие как она, метались в поисках оружия. Джилли попробовала было поступить так же, но большинство складов были закрыты, а бежать до дома теперь казалось невыносимой роскошью, тратой времени. Которое сейчас дороже золота.

-Смотри куда идешь!- рявкнул какой-то мужчина, с которым девушка случайно столкнулась, пересекая улицу. Испуганно шарахнувшись в сторону, полукровка свернула по добру- по здорову в один из спальных районов, через который можно было выбраться к воротам Штаба без неприятных инцидентов.

Джилл долго, непозволительно долго толкалась на улице между людьми, пока вдруг не споткнулась обо что-то твердое, растянувшись на асфальте. Из левой ноздри алой ленточкой заструилась кровь, зато под животом обнаружился хороший пистолет. Возблагодарив небеса за такой королевский подарок, не обращая внимания на боль в носу, девушка быстро посмотрела, чем было заряжено оружие. Разрывные пули. Какой-то особенный метал, вредный для вампира. И, конечно, яд ликанов. Охотница зло усмехнулась, поднимаясь с земли. Такой гостинец вряд ли будет кровососам по нраву.

О том, чтобы организовать толпу не было и речи: руководители были слишком заняты разведчиками, оставшимися за пределами лагеря. Но бывалым бойцам это ничуть не помешало сколотиться в группки по десять человек, обеспечить себя дротиками, луками или еще чем и занять оборонительные позиции вокруг огромных ворот, через которые уже ломилась толпа врагов.

Чувствуя прямую ответственность за судьбу своих друзей и собратьев, мисс Браун ввинтилась в одну из групп и подняла пистолет на уровень глаз, приноравливаясь к новому для неё оружию. Теперь вся надежда мирных жителей- это они, охотники, бойцы, просто смельчаки, люди, умеющие обращаться с оружием и знающие слабые места вампиров. На миг лагерь потонул в тишине. Джилл даже слышала, как пульсирует кровь у нее в венах, бешено циркулируя от запястий к вискам, от висок к запястьям. Как будто хочет разорвать жилы и сбежать вся до капли из тела, готового пожертвовать собой ради жизни невиновных.

А потом резко, неожиданно ворота сотряс страшный удар. И еще один, и еще.

Бум.

Бум.

Бум- страшно прозвучали в звенящем молчании.

И железо не выдержало: огромные створы с оглушающим звоном повалились на землю, и прямо по ним затопали сотни, нет, тысячи ног, отбивающих какой-то жуткий ритм победителей, построивших свою империю на костях и крови неугодных.

В желудке Джиллиан затянулся Гордиев узел, в голову ударила шальная струя ужаса, глаза застлала пелена ненависти и гнева. Рука с пистолетом поднялась сама, а выстрел прозвучал настолько громко, что у девушки заложило уши. Она палила в кровососов наугад, отчаянно желая разорвать, разомкнуть, сломать эти до мерзости слаженные ряды, убивающие все на своем пути.

Совсем рядом раздался хруст: это свернули шею Мине, ее подруге и напарнице, с которой она часто охотилась плечом к плечу. Джилл тихо заскулила сквозь плотно сжатые губы, плечом вытирая с лица кровь и слезы, но огонь не прервала ни на секунду. Чтобы оставить себе хоть микроскопический шанс на выживание, приходилось сразу успевать бежать, изворачиваться, стрелять и в тоже время не попадаться вампирам на глаза. Джилли уже поняла, они- как танки, наметив себе цель прут напролом прямо к ней и остановить их невозможно. Стреляла не только она: человек сто, а то и сто пятьдесят бились не на жизнь, а на смерть. В отдельных случаях дело доходило до рукопашной,  и девушка всхлипывала всякий раз, слыша треск костей и крики жертв. Её пунктом назначения был подземный переход, в котором обычно околачивались пьяницы и те, кому было недосуг работать. Там, в запутанном лабиринте, есть одно очень удобное окно, из которого будет хорошо видно поле боя, а саму снайпершу никто не заметит. Нужно всего лишь перекатиться до вон той бетонной колонны, потом свернуть направо от магазина и...

...И вдруг левое плечо пронзила обжигающая боль, а по футболке потекли горячие струйки. Охотница крикнула и не устояла на ногах: упала прямо на мостовую, как мешок картошки. Еле слышно ругаясь и шипя, она кое-как увернулась от летящей прямо над головой руки и отползла за угол школы, которую еще не успели сжечь. Пророчество Афтона оказалось истиной: половина города уже горела адским пламенем, и от дыма постепенно становилось нечем дышать. Что ж, зато туман наконец-то рассеялся и было отчасти видно, в спину кого ты посылаешь очередной дротик или пулю.

Прислонившись к сырой стенке, Джилли зажмурилась и плотно сжала губы, чтобы не закричать. Не смотря на страх и жгучее желание просто потерять сознание, девушка повернула голову и окинула поврежденную руку больным взглядом. Оказалось, это всего лишь осколок чего-то железного на космической скорости врезался в мягкую плоть и проткнул насквозь немного выше локтя. Его надо вытащить- твердо решила Джилли и всхлипнула от одной только мысли.

-Хочешь жить- не строй из себя кисейную даму.- процедила девушка себе под нос, неловко поворачиваясь и задевая осколком стенку. Морщась, тихо чертыхаясь сквозь сжатые зубы и мелко-мелко подрагивая, она очень осторожно взялась за один ржавый кончик. Вытаскивать медленно, с передышками- это китайская пытка, решила охотница и выдернула железяку одним резким движением. На миг свет вокруг потух и кто-то совсем рядом истошно закричал от боли. До замутненного сознания не сразу дошло, что это была Джилли. Заткнув себе рот правой рукой, она немного порыдала в ладонь, для облегчения, после чего, шатаясь, попробовала встать на ноги. Пальба была слышна прямо за стенкой ветхого здания, и времени раскисать у девушки не было. Немного выглянув из-за угла, она осмотрела площадь, на которой начался Армагеддон, на предмет полезного оружия или бинтов (ну мало ли, вдруг вампиры уже раскочагарили аптеку?), однако взгляд карих глаз наткнулся на совершенно иное, и сделанное открытие заставило девушку сдавленно охнуть от испуга. В самом центре плененной площади вампир пытается открутить голову гибриду, но тот крепкий орешек: перевернув врага на спину, он заламывает ему руки и уже собирается оторвать их. Подхватив пистолет, забытый в траве, Джилли совершенно забыла про руку, зато почувствовала, как подкашиваются колени. Заставляя себя держаться в сознании, она развернулась и не целясь выстрелила.

Из горла гибрида вырвалось странное хрипение перемешанное с кровью, и тяжелая тушка упала прямо на другие тела. Боже, прямо так в ту треклятую ночь... Девушка усмехнулась: вот так дежавю. И она снова убивает...

 Его жертва успешно становится на ноги и исчезает, а Джилли осознает, что впервые в жизни оборвала существование себе подобного. Отбросив оружие, как сломанную игрушку, девушка упала на колени прямо в жижу чьих-то внутренностей, дрожа и плача. Она преступница. Предательница. Она убила полукровку, защищая жизнь вампира, которого видела раз в жизни, и этому не было оправдания. Джиллиан услышала, как истерический смешок срывается с губ и теряется в окружающем бедламе. Как тело, не выдерживая напряжения, беспомощно рушится на землю. Сознание уплывало, терялось, вырывало из творящегося вокруг какие-то размытые картинки, тасуя их в голове, как карты. Вот здание Центра, объятое огнём, вот лежит на дороге хрупкое тельце маленького мальчика с двумя красными пятнами на шее, вот напряженное лицо, склонившееся над ней. Такое знакомое, как будто знала его всю жизнь: длинноватые русые волосы, складочка между бровями и алые, словно зерна граната, глаза. Она дура, да. Но она ни за что не уйдет, не сказав ему самое главное, самое правильное, нужное...

-Афтон.- шепот такой тихий, что непонятно, как вообще он услышал.

-Я тебя ненавижу, Вольтури.

Смех у него получился каким-то наигранным, ненатуральным. Даже голос как будто не его:

-Ты просто бредишь, bambina. Ты просто очень устала.

Надо сказать ему что-то еще, что-то важное, но Джилли совершенно не помнит. Ей даже обидно, что последнее слово за кровососом, но язык не хочет, категорически не хочет поворачиваться. Бросив бесплодные старания заговорить, она просто закрывает глаза и намертво вцепляется в манжет рубашки, ясно давая понять, что больше она его просто не отпустит.

С усталым вздохом вампир поднимает почти заснувшую девушку и прижимает к груди, стараясь не дышать- она вся пропитана ароматом крови, почти как тогда, в лесу. Вольтури качает головой: вот так дежавю. И он снова спасает. Глядя на жалкие попытки Джиллиан протестовать, Афтон усмехается. Вот ведь упертая. Сгребая девчонку поудобнее в охапку, он одним прыжком отрывается от земли и бежит через лес к замку. Больше уж он не отпустит маленькую своенравную охотницу, а то слишком много бед из-за нее случается. Такую ходячую неприятность надо постоянно держать под личным контролем, чтобы больше никто не смел посягать на то, что принадлежит ему.

Челси оказалась на редкость подозрительной. Ей, видите ли, не понравилось, как ее верный муж смотрел на какого-то там вшивого гибрида.

-Мерзавка- рыкнул мужчина, некстати вспоминая пущенный своею половинкой снаряд: его след сейчас зиял рваной раной на руке Джиллиан. А ведь ревнивица целилась в шею, надеясь переломать позвонки.

Афтон усмехнулся. Позвонки как раз что переломались, только не Джилли, и Челси. Хотя, покойной женушке надо даже спасибо сказать- благодаря ей он научился различать любовь расчетливую, порою даже поневоле, он настоящей, которая горит сама, без того, чтобы ее душил чей-то дар.

Он спишет это на нападение гибрида. Мало ли что могло случится в бою? Да, он так и сделает. А Аро...Аро поймет его, сам ведь был когда-то в почти аналогичной ситуации. Уж кто-то, а Аро его не осудит. А даже если и осудит, Афтона это мало беспокоит.

 

***

Огарок луны лениво догорал между звезд, медленно, нехотя уступая место более могучему светилу. Солнце расползалось по восточной части неба, словно яйцо на сковороде, окрашивая мрачные шпили старинного замка в нежно- розовый, делая его похожим на воздушную мечту ребенка.

По улице бежал мальчуган лет восьми. Ему всегда было немного неловко и страшновато гулять вокруг Старого Замка, но в это утро неведомое шестое чувство вкупе с любопытством победили страх, и он приблизился к высокой стене, пытаясь найти в ней хоть мельчайшую лазейку, чтобы посмотреть внутрь. На радость малышу, щелка нашлась и мальчишка приник к ней правым глазом, однако тот час отпрянул, густо заливаясь пунцовой краской. Махнув рукой на это шпионское занятие, парнишка побежал дальше по своим делам. Однако еще долго его друзья слушали историю о мужчине с русыми волосами и девушке с тёмными, которым взбрело в голову доказывать друг другу страсть своей любви прямо на закрытой территории крепости.

-И честное слово- говорил юный наблюдатель- глаза у того парня были краснее самых спелых помидор! Представляете себе?