Глава 8

Ласковое мартовское солнце заливало площадь у вокзала, с которого мы должны были отправиться в свой достаточно длительный путь практически через всю Италию, чтобы достичь Вольтеры. И я, и Карлайл, и Эсми старались оттянуть момент неприятной встречи, поэтому, не сговариваясь, решили проехать больше половины пути на экспрессе, и лишь потом пересесть на автомобиль, ведь до Вольтеры иначе было просто не добраться. Роксана же, после длительного перелета в Европу, выглядела еще более взволнованной, чем обычно после того вечера, когда мне пришлось прочесть письмо. А с тех пор, надо сказать, прошло уже более двух месяцев. В письме указывалось, что Вольтури будут ждать в течение первого месяца весны, который наступил как раз пару дней назад.

Роксана не уезжала от нас все это время. Карлайл и Эсми настоятельно попросили ее остаться, ведь ее общество вносило хоть какое-то разнообразие в нашу обыденную жизнь. Более того, у всего семейства возник нешуточный интерес к ее истории, которую она так бережно оберегает на протяжении столетий.

В те пару месяцев девушка была очень приветлива, вежлива и общительна, но с ее лица ни на секунду не исчезало напряжение. Что-то боролось внутри нее, она становилась все более беспокойной и сосредоточенной, все чаще подолгу смотрела на свое массивное бриллиантовое кольцо, словно в нем отражалось ее прошлое, и она изо всех сил пыталась в нем разобраться.

Мы сели в комфортное купе первого класса, в котором нам предстояло провести около четырех часов, наблюдая за окном живописные итальянские поля и городки. Эсми о чем-то беседовала с Роксаной, на устах которой то и дело мелькала нервная улыбка, Карлайл же с интересом глядел на проносящиеся мимо пригороды Рима.
Я хотела было что-то сказать ему, но внезапно я словно онемела от увиденного. Перед моим взором предстала изысканная старинная комната, в которой, на письменном столе стоял гигантский букет кроваво-красных роз, с которых под легким порывом ветерка стали осыпаться лепестки.

- Родные часто сравнивали меня с ними, - к цветам подошла до боли знакомая мне девушка, - Говорили, что точно так же, радовала всех своим присутствием, при этом никогда не убирала своих «шипов», - она с легкой улыбкой отвернулась от букета и повернулась к своему собеседнику, которого я почему-то не могла отчетливо разглядеть. Алые глаза девушки смотрели с нескрываемой нежностью и любовью.

- Ты гораздо лучше, - мужчина бережно обнял ее за талию, и развернул к цветам, - Они увянут, потеряют свою красоту со временем – а ты нет.

И он, сжав один засохший бутон в руке, обратил его в прах.

Я, тяжело дыша, переводила взгляд с Карлайла на Роксану и Эсми, прервавших свою увлекательную беседу и взволновано оглядывавших меня.

- Видение? – односложно поинтересовался Карлайл.

Я смогла лишь кивнуть. Увиденное, несмотря на свой безобидный характер, оставило очень неприятный и тревожный осадок.

- Я впервые увидела прошлое, а не будущее.

Роксана впилась в меня своим беспокойным взглядом:

- Чье прошлое?

- Кажется, твое.

Она шумно втянула в себя воздух и ничего не ответила, дожидаясь более подробного рассказа.

- Там был тот, кто, по-видимому, и подарил тебе это кольцо, - я кивнула на руки девушки.

- Ты видела, кто это был?

Я помотала головой, дожидаясь ответа от нее. Лицо Роксаны потеплело, и она невольно прижала руку с кольцом к груди, словно так она становилась ближе к своему таинственному любимому. Видимо, девушка хотела что-то сказать, но внезапно осеклась и одарила нас самой счастливой улыбкой, которую я кода-либо видела на ее лице.

Мне уже не хотелось расспрашивать ее дальше. Было так приятно видеть ее столь же непринужденной, как и в первый день нашего знакомства. Но внезапно Роксану вновь сковало напряжение, она вся еще больше напружинилась, стоило ей только выглянуть в окно. Каждый километр, неумолимо проносящийся под колесами поезда, отрезал все пути отступления. Теперь, она бесстрашно едет навстречу своей судьбе, от которой, по неведомым нам  причинам бежала многие столетия.

- А знаете, мне искренне жаль Сульпицию, - тихо проговорила она, нарушив тишину, царившую в нашем купе. Я все еще было под впечатлением от видения, остальные же просто молча глядели в окно.

- Ты ее близко знала? – с сочувствием спросила Эсми.

- Думаю, ближе, чем кто-то ныне живущий, - она вздохнула в ответ, и продолжила, - Она всегда была очень преданной и честно, но судьба жестоко с ней обошлась, бессмертие не принесло счастья. Она увядала, а никому до этого не было дела. Но, в прочем, кто бы из Вольтури стал о ней беспокоиться: она была совершенно никак не одаренной, даже сил у нее, кажется, не особенно прибавилось с момента обращения.

- А как же Аро?

- Он ее жалел, - ответила Роксана, направив свои погрустневшие глаза на собеседницу.

Я была вновь шокирована ее осведомленностью, но в который раз ничего не стала спрашивать. Видимо, девушка только начала приподнимать завесу над своими секретами, которые мне так хотелось узнать.

- Кажется, приехали, - сказала Роксана, весело, но с нервозной улыбкой на лице и, быстро встав на ноги, проследовала к выходу из купе.