Примечание: курсивом в интервью выделены вопросы читателей.

В: По нынешнему результату кажется, что ты уже опытный писатель. Сколько ты уже увлекаешься написанием?

О: Я не волшебник, я только учусь. И не лукавлю сейчас. А писательством (на мой взгляд, громкое слово для моего увлечения) занимаюсь где-то около двух с половиной лет. За это время я переработала около шестисот страниц текста, без ежегодной редакции «Ада…» *смеётся*

В: Как возникла идея «Ада для двоих»? Вот самая-самая первая задумка? Это была какая-то увиденная сцена из будущего романа (если да, то какая?), или ты «увидела» свою героиню, или… не знаю, что же это было?   

О: Это было так давно… Ладно-ладно, не так уж и давно, но за два с лишним года некоторые события могли и исказиться в памяти, хотя я до сих пор помню трепет, с которым были напечатаны первые строчки, ибо чувство это незабываемое – тот особый душевный подъём, точно приливная волна, поднимающаяся из самых глубин существа и оседающая на кончиках пальцев.
Начнём издалека – с преамбулы.   
Вообще я никогда не умела писать сочинения – в школе у меня за содержание была твёрдая тройка, хотя её и вытягивали на четвёрку, а иногда и пятёрку. И я сейчас ни капли не лукавлю – написать что-либо от себя у меня было за гранью добра и зла. Иными словами говоря – я была правильным ребёнком с техническим складом ума, что мне всегда твердила моя учительница по русскому, сочувствующе качая головой, разбирая очередное моё косноязычное сочинение, написанное абы как. Я покорно соглашалась с таким положением вещей, ибо строчки отказывались складываться в слова. И пусть у меня была буйная, неуёмная фантазия – в моём сознании, сколько себя помню, всегда жили целые миры – от космических до фэнтезийных, но воплотить их, сделать их живыми – Боже упаси. Поэтому взяться за написание «Ада…» было для меня подвигом сродни убийству Гераклом Гидры. Страхов было не меньше, чем голов у неё, и факела, чтобы прижечь отрубленные головы у меня не было.
А теперь, собственно, ответ на сам вопрос и причины, побудившие на написание.
Я странный в некоторых вещах человек – могу легко увлекаться разными вещами. Иногда весьма специфическими. На тот период у меня сложилось два увлечения – я взахлёб читала библейские апокрифы из-за появившейся у меня тяги к религии и, как и большинство, я попала под очарование «Сумерек». Идеи изначально как таковой и не было – мне не снились сны с участием героев, мне не приходили образы, у меня и в мыслях даже не было взяться за перо. Я просто была увлечена и сильно. На этот же период попало моё знакомство с жанром фанфикшена. Это было для меня удивительно и ново – такое вот творчество, а ещё (до определённой поры я гнала от себя подобные мысли) – жутко захотелось попробовать себя.
А потом – вспышкой, для меня очень яркой – стало знакомство с весьма интересной библейской расой. Они настолько меня покорили, настолько были другими – отличными от всех потусторонних существ, которых я знала, что надолго угнездились в мыслях. Всего несколько строчек в Библии и чуть больше в книге Еноха, но я была во власти этих проклятых сынов Падших. Так уж совпало, что и другой герой из совсем другого мира завладел моим вниманием, также мелькнув всего лишь на нескольких страничках другого многотиражного издания, но ставший любимым из всей Саги. Появившаяся мысль была легчайшей, как дымок над почти погасшим костром – просто мимолётный образ, мыслечувство, ничего не значащая закорючка на бумаге. И опять это не была сцена из фика – просто метафора, порождённая моим сознанием: ястреб, наблюдающий хищным взглядом жёлтых глаз за окружающим, и голубка, устроившаяся под его крылышком и воркующая рядом. Противоположности. И предательский вопрос «А вдруг?», и плевать, что при таком раскладе ястреб рано или поздно может переломать горлице крылья и растерзать когтями. Ведь в жизни должно быть место сказке. Тогда я ещё не знала, что сказки у меня выходят только грустные.
Зерно истории было посеяно и медленно начало давать первые ростки. Фразы, образы, действия появлялись всё чаще и чаще, но они были настольно сумбурны, что я не могла их уловить. Со временем вся эта какофония мыслеобразов стала в буквальном смысле не давать мне спать. Наверное, в этот же период появилось странное, незнакомое желание – герои, а вернее, один герой требовал того, чтобы его история была рассказанной. Там, в своём разуме, в своих фантазиях я дала ему трудную любовь, и теперь он настойчиво просил меня дать ему слово. Мстил, наверное, за такой подарок. Но как написать? Я ведь не умею. Но герой не хотел слушать и на компромиссы не шёл. Справедливо рассудив (ну или я думала, что справедливо в пору своего юношеского максимализма), что первые попытки к писательству были не так уж и плохи (герой, боюсь, поняв, кто и как про него собрался писать, поседел), я приступила к систематизации всего того калейдоскопа, угнездившегося в голове. Нужен был план, ведь предстояла нелёгкая задача – рассказать историю о невозможной любви двух существ из разных миров. Знания мои были скудны, поэтому я приступила к изучению дополнительной литературы, потому что считаю, что к любому делу стоит подходить основательно.
От той первой мысли до первой строчки прошло более шести месяцев, два из которых было потрачено на проработку сюжета и мира, который предстояло несколько расширить. Сюжет шёл сам – мне оставалось только делать пометки в блокноте и выкидывать нежизнеспособные нити, комкать и бросать в корзину лишних героев и умерщвлять «неправильные» ходы.

В: Очень необычен выбор именно такой библейской расы! А почему не дампиры, оборотни или люди, в конце концов, как это часто бывает в Сумеречном фанфикшене?

О: *почесала затылок* На самом деле задумки были, хотя и та первая идея не давала покоя, но надо же было примерить разных героинь. И раз за разом целая плеяда людей, дампиров, оборотней всех мастей выбраковывалась; выкидывались целые судьбы, в зародыше убивались истории. Всё было не тем, не появлялось ощущения законченности, правильности. Мысли гибли, как цветы, побитые морозом. Наверное, всё дело в том, что я изначально имела любимую расу и меня не могли увлечь «стандартные». Мне во всех них чего-то не хватало, проблемы казались надуманными – логика не давала высасывать их из пальца. Разве что оборотни, но я бы взяла истинных – диких и необузданных, но всё же не хотелось совсем грустной сказки, а хотелось истории хотя бы с шансом на счастье. Поэтому получилось то, что получилось – проклятые небом и не принятые адом, не получившие шанса на спасение.

В: Почему именно Деметрий заинтересовал больше остальных? Ведь что и про Феликса, что про Алека было так же мало написано, что и про Деметрия.

О: *смеётся* Это была любовь с первой строчки. Ни Феликс, ни Алек – не мой типаж, тем более, последнего я воспринимаю исключительно как каноничного. Да, я всяким многим интересуюсь, но как-то даже мне не судьба полюбить двенадцатилетнего мальчика, заинтересоваться – да, и именно таким мне интересен, но любимым героем он не стал бы. А Феликс, каким бы душкой он ни был, не вызывал того трепета, который вызвал Деметрий. Ищейка приковал своё внимание сразу же, только мелькнув на страницах. Я тогда ещё и не сразу поняла, почему появилось желание вернуться назад и перечитать эпизод. Думала, что в целом из-за Волтури – таких «правильных», настоящих вампиров, истинных королей Тёмного мира. Оказалось, из-за одного Волтури, мёртво завладевшего моим вниманием. Помню, что очень понравилось его имя – первое, наверное, за что зацепился глаз. Раз за разом я пробовала текст, смаковала реплики, задумывалась о том, кто же это – информации было прискорбно мало. Наверное, именно он, а не любовь Беллы и Эдварда, уже набившая порядком оскомину, погнал меня читать дальше в надежде на новую встречу с «вежливой тенью», от которой так ощутимо веяло холодком. «Затмение» не порадовало – он там мелькнул, едва ли утолив хотя бы кроху моего информационного голода. Но я упряма и принялась за следующую книжку. И он там был! Да как! Вежливая тень превратилась в смертельный стальной клинок, и столь потрясающей была эта перемена – как, наверное, бурное подводное течение, разорвавшее ледяной панцирь, что я ещё долго находилась в какой-то прострации. Деметрий для меня засверкал, как бриллиант на чёрном бархате. Мне сделалось в нём интересно абсолютно всё – от дара до кончиков смоляных кудрей. Собственно, сейчас ситуация принципиально не изменилась.

В: У тебя довольно большие главы из всех фанфиков, что я встречала. Сколько же времени у тебя уходит на написание одной главы?

О: Каждый пишет, как дышит, наверное, от этого и главы стали столь большими. Глава пишется не от моего желания – герои частенько либо не желают действовать так, как я хочу, либо они проявляют известную самодеятельность. План, набросанный на будущее написание, обычно оправдывается процентов на шестьдесят, а остальное – свободный полёт фантазии. Я заканчиваю обычно не там, где планировала, а там, где получается – внутри появляется ощущение законченности, смешанное с полной эмоциональной опустошенностью. Я живу под девизом «Ни дня без строчки», поэтому около часа в день, вне зависимости от моего на то желания, настроения и времени, которым располагаю, я стабильно провожу за написанным. Правда, иногда просто пялясь в монитор – и такое бывает, чаще всё же в разной степени продуктивности. Бывает строчка, а бывает страница или две. Крайне редко – несколько страниц за раз. Один раз была глава за день, почти без отрыва от производства, но это крайне тяжело. Текст меня выматывает, ведь все переживания пропускаются через себя.
Так, а теперь попробуем посчитать. На главу в среднем уходит полтора месяца, почти в каждый день, из которых что-то пишется, правится или удаляется. Но это время «грязное». Я могу проработать над текстом час, а могу посвятить ему целый день с перерывами на печеньки. Как пойдёт – тут не получается себя стабилизировать, как бы я ни хотела. Раньше на главу уходило около суток чистого времени – как-то я подсчитывала. Сейчас гораздо больше – возросли объёмы, несколько поднялся уровень написания, вследствие чего увеличилось и время работы. Больше 72 часов, думаю. Навскидку, хотя я честно попыталась подсчитать. Но я не жалуюсь (:

В: Снились ли тебе твои герои?

О: Снились, но крайне редко. Я вообще редко вижу сны, а увидеть своих героев – большая удача. Особенности восприятия. Стабильно снится одно: если я делаю большой перерыв в написании (особенно переключаюсь на другую работу с другим героем), сон неизменно один – Деметрий меня душит, причём весьма реально, но не додушивает. Наверное, обижается, что я забываю на время о нём.
А если уже серьёзней, то было несколько сцен, которые приходили во сне: Деметрий и Хайди в одной из последних глав (в этом месте мне полагается покраснеть, но у меня упорно не получается), сцена из пролога и дальнейшее её развитие и, кажется, одна из будущих сцен, если я её не отбракую в процессе.

В: Критика – довольно болезненно для автора. Критиковали ли тебя когда-нибудь?

О: Щекотливый вопрос. Да, как и, наверное, любого критиковали. И весьма жёстко, более того, цинично. Это была критика, но критика, окрашенная некоторой злобой и язвительностью. Меня разорвали на части и полностью раздавили, пробежавшись по всему, по каждой огрехе. Но порка была не публичной – в этом мне повезло, потому что в таком случае я бы вряд ли нашла в себе силы подняться. А так… Приход критика ознаменовал для меня первую редакцию «Ада…», так что я благодарна этому человеку за отзыв. После обиды и слёз (признаю абсолютно без стыда) во мне проснулась спортивная злость, азарт и желание доказать, что я могу лучше. Это пошло мне только на пользу, позволив продвинуться вперёд.
Сейчас тоже время от времени получаю тапочком, но не сильно – работы у меня специфические, темы не всегда понятные. Всем мил не будешь, а стараться угодить большинству, на мой взгляд, гибельная политика. Писать необходимо в первую очередь для себя, иначе творчество становится в тягость.

В: Каково отношение читателей к «Аду для двоих», как тебе кажется?

О: Ещё более щекотливый вопрос. *смеётся* Но постараюсь быть серьёзной.
Я люблю общение с читателями, люблю отвечать на вопросы и вступать в диалог. Я свечусь от любого, даже самого крохотного отзыва – появляется чувство собственной необходимости, выгоняющее меня из-под плинтуса. Знать, что твоё творчество нашло отклик – бесценно. Ведь публичное творчество подразумевает под собой некоторую двустороннюю связь; всегда интересно выслушать разные мнения о творчестве и совсем не обязательно, чтобы эти мнения были лестными или похвальными. Читательский интерес – это важная часть подпитки любого автора. Стоит ли говорить, что всем хочется внимания? Но это всё лирика.
Я благодарна своим читателям, которые не оставляют меня, хотя с каждой главой их становится всё меньше и меньше. Наверное, слишком нудно и затянуто стало, но этого я не знаю – молчат, как партизаны, поэтому приходится искать собственные огрехи «вслепую», полагаясь исключительно на интуицию. Собственно, тех, кто меня читает, я знаю буквально в лицо – я знакома почти со всеми, и этот факт мне не даёт пожалеть о том, что когда-то в моих руках оказалось «перо». Фик открыл мне множество знакомств, свёл меня с потрясающими людьми – можно ли просить большего? И от их ласкового внимания только сахарюсь. Как выразить вам свою признательность – не знаю, скажу лишь то, что часто именно вы тёплыми словами и поддержкой вытаскивали меня из периодических провалов и отсутствия желания вообще что-то продолжать. Отплатить я могу только одним – не разочаровать в дальнейшем.
Последние главы встречают оглушающей тишиной, и я уже не знаю, что и думать. То ли стало действительно нудно, то ли я не могу удержать интригу, то ли разочаровались в героях, хотя, может, причина и во мне... Вернее знаю (думаю, что знаю), но не желаю признавать, ведь меня сначала раскормили, а теперь посадили на голодный паёк. Но я не жалуюсь – незачем, да и глупо опускаться до откровенного шантажа, выпрашивая внимания. Хотя честно боюсь, что сейчас мои слова именно так и звучат. Если нет комментариев и не находится желания даже на «спасибо», то значит всё просто – не заслужила и плохо работаю. Надо лучше – стараюсь, как могу, и прогресс есть: я боюсь дышать на отредактированные главы, потому что получилось пробить собственный потолок, сделать новый виток, получить развитие своих навыков. Интерес сейчас пошёл на спад, и я всё чаще задумываюсь о единственно правильном решении в этой ситуации – писать для себя, то есть тихо задвинуть фик «в стол», изредка балуясь миньками на разные темы. Это проще. Просто негатив не задевает так сильно, как полное невнимание – последние стало причиной моего ухода уже с двух сайтов, на втором из которых никто и не заметил отсутствия (чему я не была удивлена). Возможно, кто-то скажет, что я так делать не имею права, что я обязана продолжать и веду себя как обиженный ребёнок. Но почему если многим лень черкануть строчку и напомнить о себе, мне в один прекрасный день может не стать лень выкладывать? Процесс читательски-авторский должен быть двусторонним, по моему мнению. Должна быть взаимосвязь. Она необходима. Ты – мне, я – тебе. Ведь не сложно, на самом деле. Я не самый активный читатель – фанфиков читаю крайне мало и только от проверенных авторов (хотя из-за модерского труда просматриваю все новинки на сайте), и отписываюсь им из желания подбодрить, хотя, к своему стыду, и крайне редко. Всё же фанфикшен – это не полноценное писательство, и здесь, как мне кажется, несколько другие правила. Я пишу не для самоутверждения и не из-за комментариев, но иногда отчаянно хочется сахарочку, а не дают. И думаю, я не одинока в этом. Ласковое слово и кошке приятно, разве нет? (:

В: Конечно, приятно! А есть ли желание написать что-то более оптимистичное, не ангст?

О: Драма же оптимистичнее ангста, разве нет? А если серьёзно, то очень хотелось бы, но не судьба. Как-то не срослось у меня с оптимистичным – сказки больно жизненными получаются, от этого и жестокими. Как в «Тринадцатой сказке»: «Судьба, поначалу представавшая благоразумной, склонной к уступкам и компромиссам особой, в финале безжалостно мстила героям за обретённое ими счастье». Когда я прочитала эту строчку, потом много раз к ней возвращалась. Наверное, у меня и не получается ничего светлого (хотя местами свет бывает), потому что считаю такое положение правильным – в жизни необходим баланс: если тебе сейчас очень хорошо, то готовься к тому, что может стать очень плохо. Возможно, я излишне пессимистична, но такой уж уродилась. Я не привыкла смотреть на мир сквозь розовые очки – хотя я выросла и расту в достаточно тепличных условиях, но стёкла от этих очков уже раздавлены.
Но что-нибудь лёгкое я бы очень хотела. Даже «Ад…» когда-то задумывался не таким эмоционально тяжелым и с более яркой концовкой (их было аж семь, на самом деле, но не суть). А вышла грустная сказка с открытым финалом в итоге, и не из-за того, чтобы не писать, что «жили долго и счастливо», а чтобы не ставить последнюю, кровавую точку во всей истории. Просто не смогу. Не выходит у меня добрых историй, как я ни стараюсь. Печаль…

В: Как называлась твоя первая история и о чем она была?

О: В то время я и помыслить не могла о том, чтобы выкладывать куда-то. Да я бы сгорела со стыда. Так-с, «Ад…» действительно не первая работа, фактически она первая увидевшая свет, а по счёту третья, хотя те первые попытки я бы и не считала вовсе. Первый фик был написан в то время, когда я ещё не знала и слова-то такого «фанфикшен» и посвящался Питеру Паркеру и Фелиции Харди (человек-паук всегда был одним из любимых героев моего детства). Мне было… лет тринадцать, и я очень рада, что в моё беззаботное детство не существовало интернета. То есть он существовал, но не у меня. Фик был написан в тоненькой тетрадочке в клеточку, и, если постараться, то, наверное, я могла бы его найти.
Вторая работа (ещё более дикая и несуразная) коснулась другого любимого героя из марвеловской вселенной – Логана, известного как Росомаха. Тут опять же к моей чести пейринг был можно сказать канонный – в пару была поставлена Юрико. И я опять благодарна провидению за отсутствие интернета. Названия у этих недописанных зарисовок не было – я не испытывала потребности как-то их окрестить, добавить серьёзности. Да и «Ад…» должен быть сначала не «Адом…» совсем, но vava, которая была первым моим судьёй, отговорила от донельзя банального названия. И пусть оно канет в лету, оставшись только на задворках моего сознания.

В: Каково совмещать жизнь и писательство?

О: Наверное, если бы это было делом у меня серьёзным с полной отдачей всех сил, то было бы сложно, а так… терпимо. Моё хобби сжирает огромную прорву времени – у меня, собственно, больше и нет других увлечений. Я только пишу фик, набрасываю миньки, вот ещё увлеклась ролевой… Иногда бывает, что это всё выходит мне боком – реальная жизнь не даёт полностью погрузиться в выдуманные миры. Но всё это при этом приносит мне удовольствие – оттачивается речь (и пусть я в жизни не могу связать и пары слов), тренируется интеллект, читательская отдача… Мне не в тягость, на самом деле. Надо лишь научиться правильно планировать свободное время, и тогда я вообще не буду знать горя. Хотя так иногда хочется уйти в творческий запой на недельку – чтобы ничто меня не тревожило из внешнего мира…

В: Читали ли твои друзья или родные то, что ты пишешь? Если да, то какого они мнения?

О: Некоторые читали, но о том, что я балуюсь написанием, знают очень немногие, а те, кто знают, относятся к этому снисходительно. Им это не интересно, да и считают моё занятие несерьёзным. Что ж, может так оно и есть. Показывать что-то всегда очень болезненно – это равносильно тому, чтобы обнажить душу. Непонимание сильно ранит, поэтому я, наверное, так и люблю сеть. Когда не видишь лица, проще. Когда на тебя не смотрят так, что начинаешь сильно жалеть о показанном. Это на самом деле убийственно. Я крайне редко отваживаюсь что-то показывать. Снисходительные взгляды – мол, милое увлечение, но чего ты хочешь этим добиться и когда это перерастёшь? Клеймо «графоман» даже при том, что я знаю об этом, когда звучит их уст близких, задевает за живое. Разделить со мной мои страхи и переживания, взглянуть вглубь истории, а не любоваться фантиком, никто не может – зачем показывать? Если бы я смогла бы заработать этим на кусок хлеба, то ситуация в корне изменилась, а так… на это смотрят, как на корявый рисунок пятилетки. Так что я часто жалею, что вообще что-то показываю. Считают ли чуть ли не психом ведь. После «Опиума» так точно поставили клеймо «больная фантазия», если что не похуже, ведь девочки должны писать о принцах, а не о мужчине с кризисом среднего возраста и болезненной любовью не к той (:

В: А все-таки есть ли вероятность, что твои успехи в написании в дальнейшем перерастут в профессиональную деятельность?

О: *смеётся* Для любого фикрайтера публикация – это священная корова, но тут я на свой счёт не обманываюсь. Вряд ли я смогу заниматься профессионально и сделать что-то по-настоящему стоящее. Необходимо образование, а у меня едва ли будет возможность получить второе высшее именно в этом направлении – нецелесообразно, ибо вряд ли смогу заработать этим на хлебушек, да ещё желательно и с маслицем. Как ни грустно, но придётся положить духовное на алтарь материального. Но не думаю, что заброшу писательство – скажем так, это мне помогает забываться, отключаться от внешнего и проблем. Хотя, может, если будет что серьёзное и хорошо написанное, то и рискну. Но и здесь надо смотреть на вещи трезво – моя писанина слишком тяжёлая, такое не покупается, а следовательно и не печатается.

В: Творишь ли ты только прозу? Были ли какие-нибудь другие увлечения?

О: Пробовала рисовать. Вернее, я в школе неплохо рисовала, но сейчас руки искривились и горько видеть, что взаимодействие карандаша с бумагой не даёт должного результата. Времени заняться рисованием серьёзно – нет, но изредка себя балую. А так, я заядлый библиофил. Вечер, проведённый в тишине за хорошей книжкой, милее любого другого времяпрепровождения.

В: Как уже опытный писатель, что бы ты могла посоветовать начинающим авторам?

О: Во-первых, не бояться. Чем больше сомнений, тем больше метаний, а это не способствует процессу. Надо собраться и сделать, а не грызть ногти в сомнениях. Любая история найдёт своего читателя, так что внимание будет.
Во-вторых, подходить к делу основательно. То есть, да, я знаю, что фанфикшен – это, конечно, развлечение для большинства, но, чтобы потом не было мучительно больно от критики или читательской тишины, подходить к делу надо, как говорится, с чувством, с толком, с расстановкой. Не пишите, что называется, «на ходу» – на мой взгляд, надо иметь хотя бы какой-нибудь план, костяк, которого следует придерживаться. «Верчу, кручу, запутать хочу» тоже хорошо до определённой степени, пока в писательской лихорадке не начнут забываться важные нити и ходы.
В-третьих, не спешить. Спешка будет губить качество написанного – ещё не видела ни одного человека, у которого бы скорость соответствовала высокому уровню написания. Чтобы сделать что-то по-настоящему хорошее, нужно время и иногда немалое. Хвалебные комментарии обычно здорово подгоняют и частенько автор забывает, теряет свой сюжет из рук, начиная гнать, чтобы сорвать очередной куш читательского внимания. В погоне за вниманием обычно забывается о качестве, ибо тебя хвалят, и ты за этой похвалой истинного положения дел не видишь. А потом, когда кто-то не такой щепетильный к твоим чувствам глазки тебе открывает, бывает мучительно стыдно и больно. Ибо как же – всем нравится, а одному нет! Конечно, он не прав. Как иначе? Потом оказывается, что как раз прав – просто в гонке за читательским интересом автор позабывал обо всём на свете.
В-четвёртых, решить, для кого пишешь – для себя или в угоду читателям. Мудрость тут известная: в первом случае можешь потерять читателей, во втором – себя. Поэтому каждому необходимо ответить на один вопрос: чего же автор хочет – сорвать куш читательского внимания или самореализоваться, выплеснуть на бумагу то, что хочет он? И это очень важный момент, потому как обычно эта дилемма встаёт весьма скоро: читатель хочет видеть одно, у автора задумано совсем другое. И, боясь, что народ может потерять интерес, если его надежды не оправдаются, автор бодро начинает перекраивать сюжет. Иногда слишком бодро, изламывая характеры, сюжетные линии, перешивая канву повествования. Выходит обычно весьма печально – губится то, что в итоге могло выбить историю из толпы, сделать её особенной.
В-пятых, не отчаиваться. «У меня ничего не получается», «Нет прогресса» и прочие жалобы я слышала очень часто. Не забывайте, что пусть такое и легкомысленное, но писательство – это труд, а чтобы добиться хотя бы чего-нибудь, необходимо работать. Много, кропотливо работать. Не помню вот, кто из великих сказал, что хорошая книга – это 1% таланта и 99% труда. Так и есть. А психи и нервы лучше оставлять за белым листком, даже когда перечитываете. Можете быть собой недовольны – самокритика хороша, но не ищите виноватых вокруг. Загляните в себя. Приложите чуть больше усилий и не ждите прогресса сразу же. И даже не сразу же – всё приходит со временем. Так не бывает, даже с потрясающими задатками. Как и всему, писательскому делу надо учиться. И работать. Много, усердно, кропотливо.
В-шестых, наберитесь терпения и спокойствия. Не ждите сразу шквала внимания, а, дождавшись, не забывайте, что идеальных не бывает – критики не дремлют. И никогда не пишите «Не нравится – не читай!», потому что это срабатывает как красная тряпка на быка. Будьте уверены, дочитают и будут с вами до самого конца. По себе знаю, ибо баловалась таким по молодости.
В-седьмых, не задирайте нос. Частенько после бурных оваций (а ещё чаще овации эти сомнительны) у автора начинается «головокружение от успехов». История вроде и нравится, но зашкалившее ЧСВ автора может отпугнуть читателей – приятно ли, если на тебя смотрят свысока? Зачем писать, если автор будто бы уже всё знает и принимает похвалу царственным взмахом руки? Тут нужен обоюдный процесс – читателю должно быть комфортно не только в мире фика, но и в комментариях. Тогда и автору будет приятно. Гордыню следует укрощать.

В: Писала или пишешь ли ты что-нибудь, кроме «Ада для двоих» в настоящий момент?

О: У меня «в столе» лежит парочка набросков, но пока они не получают развития – нет должного настроя и желания переключаться на что-нибудь ещё. Лежит ренеслек (да, это говорю я, но пути Господни ведь неисповедимы?), набросок продолжения моей истории про дракона, медленно начинает нарабытываться новый фик про Деметрия… Да вот, собственно, и всё. «Ад…», да и ролевая, которой я занялась, сжирают всё же слишком много времени, чтобы я смогла позволить себе ещё одну работу. Да и перепрыгивать мне с одного на другое весьма сложно. Лучше я буду работать последовательно, чем метаться между героями – ничего хорошего не выйдет.

В: Есть ли что-то, что тебе хотелось бы написать в будущем?

О: Хочу попробовать себя в самостоятельном плавании, когда меня не будут сдерживать рамки (хотя какие мне рамки после того, что я натворила в «Аде…»?). Конечно, это будет вновь что-то эпичное по размеру и тяжёлое – иного у меня почему-то не выходит. Пока мечусь и разрываюсь между двумя тематиками – любимой ангельской и не менее любимой фентезийной про драконов. Что получит жизнь – не знаю, тут как карта ляжет. Также есть несколько задумок на миньки – может, когда подвернётся время и возможность, допишу. Ещё хотелось бы одно незаконченное дописать, но что-то всё никак не могу вернуться. Задумок много – лишь бы только хватило сил.

В: Что больше остального вдохновляет на написание историй?

О: Открою страшную тайну – у меня не бывает вдохновения как такового. Я пишу почти всегда, ибо если ждать особого душевного подъёма, то чего-нибудь от меня вообще не добиться. Но часто музыка, или фильмы, или формула позволяют настроиться на нужный лад. А так я обычно сажусь и пишу, ибо надо.

В: Что сподвигло найти сайты посвященные Сумеречной Саге?

О: Наверное, желание найти единомышленников и восполнить информационный голод – после прочтения осталось слишком много вопросов, да и, конечно, фанфикшен, интересовавший меня на тот момент. Сначала был канувший в лету twilight.su, потом благодаря Нирель обрела дом здесь, чему очень рада. А больше нигде почти и не приживаюсь – ни я сама, ни моя писанина.

В: Тяжело ли быть модератором? Хотя сайт не такой большой, приходится быть в курсе всего происходящего на форуме и следить за порядком.

О: Это не очень сложно – у нас тихий народ, окорачивать приходится редко, когда только совсем расходятся. Я стабильно просматриваю все обновлённые темы на форуме где-то раз в сутки, конечно, если сама не участвую в обсуждениях. Ну и за фанфиками слежу постоянно, когда инет позволяет. Сейчас вот тоже только утром проверяю. Мне работа в радость, я не жалуюсь.

В: Кто из Калленов вызывает наибольшую и наименьшую симпатию?

О: Если Джейкоба можно отнести к Калленам, то именно он, потому как семья вампиров для меня слилась в одно бледное пятно, из которого выделяются разве что Карлайл и Джаспер, но они оба не герои моего романа. А солнечный Джейкоб, упрямый мальчишка-Джейкоб и грозный альфа-Джейкоб вызывают симпатию. Майер, наверное, сама того не зная создала удивительного живого героя – наиболее реального из всей Саги. И, признаюсь честно, если бы не Волтури, я была бы в команде Джейкоба.
Наименьшую симпатию вызывает Белла, которой раз -цать за всё прочтение мне хотелось дать подзатыльник. Не то, чтобы она меня бесит, просто она типичный эгоистичный подросток, хотя нас пытались убедить в обратном. Не увидела я исключительности никакой. Да и преображение в «Рассвете» заставило нервно подёргиваться веко.

В: Какой был самый приятный подарок в детстве, в юношестве, в зрелости?

О: Из детства… Там не запомнилось ничего определённого, но для меня подарком всегда было возвращение брата домой (он значительно старше меня, поэтому в мою уже осознанную жизнь учился в другом городе и редко бывал дома), который всегда баловал меня какой-нибудь безделицей: игрушками, сластями или ещё чем. Эти воспоминания для меня пропитаны теплом, и дело даже не в подарках, а во внимании брата, куда более важным. А ещё мне изредка дарили книги (так-то я едва ли не жила в библиотеке) – и они оказывались самым желанным подарком из всех – до сих пор стоят на полочке, и я время от времени стираю с них пыль. Передам когда-нибудь своим детям.
Всё же я не считаю себя ещё вступившей в пору зрелости, хотя и мне уже пошёл третий десяток, поэтому положим, что я ещё юная (: На самом деле я не привыкла получать подарки – как-то не сложилось, поэтому каждый оставляет в сердце след. Из последних тронула до слёз фотография, что сделала мне мой начальный идейный вдохновитель – плакатик с поздравлением, нарисованный её руками. Вообще в отношении подарков я придерживаюсь одного правила – главное не что, главное как. Важна душа. Впрочем, душа важна в любом деле.

В: Никогда не хотела перекраситься в брюнетку?

О: На самом деле, мой натуральный цвет волос нельзя назвать блондинистым – я достаточно тёмненькая, того паршивого «мышиного» цвета. Нечто неявное и блёклое, хотя раньше, лет до семнадцати у меня были золотистые локоны, к моему сожалению потемневшие. Я консерватор – радикально, перекрашиванием в совсем тёмный цвет, себя изменить не хотелось никогда.

В: Когда-нибудь выступала на сцене? Если да, то при каких обстоятельствах и какими были ощущения?

О: Если школьную сцену считать за сцену, то да, выступала. Когда была поменьше – пела (прости Господи!), читала стихи, как-то приходилось участвовать в танцах и в театральных (пусть и очень громкое слово для художественной самодеятельности) представлениях. Я всегда была активной (ибо выбора не оставляли) участницей школьной жизни. Став старше, вела утренники, праздники. Два раза довелось побывать Снегурочкой. К слову, о моём желании участвовать никто никогда не спрашивал (: Хотя до сих пор не понимаю, почему выбор падал на меня – надо быть глухим, чтобы не слышать явный дефект в моей речи.

В: Фильм, который изменил твое мировозрение или определенную точку зрения в какой-то ситуации?

О: Шаблон в клочья разорвал «Кожа, в которой я живу» с Бандересом. Вот после него был культурный (и не только) шок и весьма продолжительный. Собственно, шок был у всего зрительного зала, особенно у мужской его половины. Пока не решаюсь пересмотреть.

В: Что отталкивает в людях?

О: Не терплю лицемерия, скрытого под маской доброжелательности. А ценю искренность – хотя данное чувство ныне обесценено.

В: Какая самая заветная мечта? Как ты можешь ее охарактеризовать?

О: Я сейчас не мечтаю о чём-то конкретном, скорее у меня есть цель – самоутвердиться в работе ли, или в творчестве. Хочется новых высот и свободного полёта. Может, возраст такой.

В: Любимые цветы?

О: Ромашки ^^

В: Почему ник Розовый Динозаврик? Скажем, не синий или черный? И почему именно динозаврик?

О: А тут всё просто – мой ник в честь одного стёбного фика по СС, написанного одним хорошим и весёлым другом с подачи vavы. Называлось сие произведение с задорным и небанальным юмором «Mon ami: хроники розового динозаврика или почему я ненавижу геев?». Динозавриков я всегда любила – эта привязанность родом из детства, и такой ник мне показался вполне уместным и в меру легкомысленным. Наверное, захотелось чуточку выделиться из толпы.